может, мне есть кого развлекать своим подстрочником мыслей.
Так бывает. Меня услышали на уровне инстинктов, того, для чего не придумано голосовых связок - и я слушаю себя самого другим голосом, слушаю, как кто-то излагает то, что изреченное есть ложь. И даже сформулированное - ложь. Но для этого надо хорошо узнать человека.
Предсказать поступки и мысли кого-то на опреденном уровне восприятия уже невозможно.
Когда этот уровень бывает достигнут, приходится догадываться, спрашивать себя, верно ли я понял это слово или тот символ, то ли имел в виду тот человек, на что я надеялся. Никогда нельзя быть уверенным, ведь разговор, состоящий из перестановки салфеток или глотков чая с глазами, смотрящими в строго определенном направлении, не может быть понят однозначно, как и слова, но слова нельзя не услышать, а в моем случае понимается только то, что понимается правильно, что имелось в виду.

Это теория. Все это лишь теория, которую я придумал давным-давно и которая не ограничивается этим, она еще не разработана и никогда не будет, ведь того, чего хватает для художественного приема, в ней и так в избытке.
Беда в том, что я этим пользуюсь, я пытаюсь отойти от этого, покинуть ощущение своей безопасности от злорадного смеха, который в большинстве случаев существует лишь в моем воображении. То, что я написал выше, пресловутый разговор из узора кофейных чашек, сигарет и улыбок, есть всего лишь защитная реакция, страх сблизиться с теми, кто мне особенно дорог.