Она падала. Долго, бесконечно долго, с невероятной скоростью, будто помимо естественной скорости падения была еще какая-то сила тянущая вниз. Вокруг была лишь пустота. Дэмона поняла, что это конец. Точнее КОНЕЦ. Она легко поняла, что происходит и также легко, что спасенья нет и быть не может. Басен о магах неудачниках истощившихся по глупости, было столько же, сколько и о магах геройски отдавших последнюю каплю Силы во имя какой-нибудь завалящей Светлой Идеи. Сейчас ее не сильно грела мысль, что она может приписать себя ко второй категории. Да и идеи никакой не было… Была только зелень волос, лазурь глаз и запах леса. Дэмоне захотелось плакать, но она знала что нечем. Здесь не было возможности пролиться слезам. Здесь не было тела. Возможно к счастью. Однако она знала что даже это счастье продлится не долго, она уже чувствовала как кто-то сильный и злой, а может много маленьких, но не менее злых, облепили ее серебряный шнур, все еще тянущийся за ней ярким шлейфом, как хвост за падающей звездой. Эти твари не в силах были повредить ему, но работа их заключалась в его подготовке. Затем она и падала так далеко и долго, чтобы он растянулся и истончился, пусть он может тянуться бесконечно, это не поможет потому, что как раз эту бесконечность она сейчас и летела. И когда она, наконец, упадет. Тогда точно придет большой и сильный, наверно, даже не обязательно злой, но он лишь дунет на серебряную паутинку и та лопнет, разрывая пустоту оглушительным, жалобным звоном. Черный Мастер говорил, что безмерно могущественные демоны придумали себе музыкальный инструмент из таких паутинок, передать всю печаль и красоту его мелодий невозможно. Наверно в последний момент она услышит его звук. Только некому будет рассказать. Она хотела усмехнуться, но вспомнила, что нечем.

А что потом? Зачем все так сложно. Порвали шнур и смерть. Лети душа не оставайся. Но нет, это для обычных людей, у которых и сил-то хватает едва чтобы жить, зато и спрос небольшой. Ей уготована иная участь. Дэмона спокойно перебирала все, что слышала о магическом истощении. Там на Дне уже без Серебряной Нити она будет гнить и тлеть, пока не останется ничего.

Опять не так. НИЧЕГО – так верней… чуть-чуть. И поделать тут уже нельзя опять же ничего. Не даром ее кидает в пустоту, да еще и на бесконечность, чтоб дороги назад не нашла.

Да, безрадостно… Одно хорошо, волноваться больше не о чем. Только почему-то оставшиеся чувства портили приятную поездку в ничто. Опять и опять в кристально чистой памяти всплывали зелень волос, лазурь глаз и запах леса. А еще… еще при этом ее охватывала бесконечная нежность и… и что-то еще не дающее себя облечь в слова. Будто это что-то очень боится их, будто они его не убивают, но как-то приземляют, сжимая и впихивая в угловатый панцирь, которым становятся, что возможно даже хуже. Она не стала насильничать над этим, безусловно, светлейшим чувством, и совершать страшнейшее святотатство, приближаясь к нему со словами. Она просто робко окунулась в него, им почувствовала безграничную благодать.

Однако ей почему-то стало обидно, что она не сможет больше поделится тем морем, что обнаружила сейчас. Хоть она и поняла что обратившись в Ничто, плавая в нем, она получит невероятно больше нежели миллиард раз воплощаясь и развивая свою душу, и эта награда за сущие пустяки, всего раз умереть. Даже понимая это, и теперь осознавая, что большинство магов идя этим путем скорей всего и вправду случайно, наверняка тоже начинали думать о былом и, может, тоже находили там свое море, и растворялись в нем, а сделать это лучше чем хорошо или превосходно, много лучше. Даже зная это, Дэмоне стало больно, и она хотела завопить как плаксивая капризная девчонка «Не хочу! Верните меня, я хочу обратно к НЕЙ!» … если бы ей было чем кричать. Зачем ей все это? Ее богиня и так имеет постоянный доступ к этому морю. А зачем ей море без нее.

Эти мысли зажгли окружающее море и оно стало кислотой, прожигающей все ее существо, кипящая кислота поглощала ее. Так вот, оказывается, как в нем растворяются!!! Дикий первозданный ужас объял ее, впиваясь своими алмазно-чистыми когтями в самую ее суть. Теперь стал не важен тот факт, что было нечем кричать. То, что сделала Дэмона было много сильней чем крик, который в состоянии издать горло материального существа, только это могло выразить весь страх и боль, пожирающие ее.

Этот кошмар не прекращался очень долго… бесконечно, не на мгновение не ослабевая, даже не возникало привычки притупляющей его хоть чуть-чуть. В мире живых можно было ускользнуть в объятия бессознательности или умереть, здесь таких поблажек не было. А она все не сдавалась, упиралась и брыкалась, отчего становилось только хуже. Понимание того, что стоит успокоиться и все пройдет спокойно и безболезненно, пришло почти сразу. Но это означало, что она откажется от Нее, даже не попытавшись выбраться… И она продолжала пытаться и с каждым мгновением бесконечности становилось все хуже. Страшней, больней и безнадежней… силы утекали все быстрей….

…………………

И вдруг ее падение прервалось. Нет, она не достигла Дна. Просто вдруг кто-то потянул ее за Серебряную Нить. Как-то она определила, что здесь появились понятия верха и низа, лева и права и вообще здесь, раньше их не было, просто по-привычке Дэмона сама давала такие понятия исходя из остаточного ощущения себя, а также появилось назад, и она может повернуться и посмотреть на это самое «назад».

У «назад» был привкус крови, а выглядело оно как ослепительно-золотой сгусток света, и он приближался с бесконечно большой скоростью пока на полном ходу не врезался в нее. Она оказалась внутри этого сгустка света. Самое забавное, что Дэмона поняла то, что он пришел специально за ней, но ей почему-то всегда казалось, что чтобы делать такие вещи как спасение безнадежных, этот сгусток должен был быть безгранично добрым и милостивым. А он оказался жестоким и беспощадным, и свет давала не милость, а ярость, только странная, холодная, но обжигающая много сильней любого жара и разъедающая все и вся не хуже чем до этого море, в котором растворялась она сама. Ей стало страшно, когда она подумала что будет, если эта ярость станет горячей. Страшно просто по-человечески. Этот свет оградил ее от нечеловеческих мук, что были ранее.

Не заметив, она оказалась в сердцевине этого сгустка, и с удивлением различила высокую фигуру неопределенного пола и, кажется, даже не с одной парой рук. Фигура схватила ее своими руками и крепко прижала к себе. Дэмона почувствовала, что ярость действительно растворяет, но не окружение, а само это существо. Но хоть оно испытывает те же ощущения что и она, когда растворялась, однако раствориться не может, и в принципе ему это уже не мешает потому, как оно уже приспособилось жить и питаться этим процессом.

Объятия существа были очень крепкими, даже слишком, толи как у мамаши чуть не потерявшей единственного ребенка, толи как у изголодавшегося любовника. Эти ассоциации приходили к чародейке от самого существа, точнее от его чувств выплескиваемых через край. Она не стала противиться, а наоборот еще крепче прижалась. Сознание погасло….