Поздней октябрьской ночью, когда за окном льет проливной дождь, а все добропорядочные горожане сидят у своих очагов за затянувшейся вечерней трапезой или не торопясь потягивают эль в кабачке "Веселая лошадь", в ворота замка Ротшир постучались трое всадников. Эльзир - привратник замка - выругавшись, вышел из своей каморки, где он мило беседовал с одной из девиц известного поведения, подошел к воротам и крикнул: "Кого это черти носят в такую погоду?" - "Отворяй, деревенский пес! Именем короля! Или хочешь, чтобы твои глаза выклевали вороны, а вонючие кишки сожрали волки? Я - Джон Берк, сын графа Берка из свиты короля Эдуарда!" - "Извините, милорд! Повинуюсь!" - быстро пробормотал Эльзир, открывая ворота, и отошел в сторону, - колени у него дрожали, а на лице застыла заискивающе-льстивая улыбка.

В ворота медленно въехали 3 всадника. Первый из них ехал на белом арабском коне с красной попоной. На всаднике была кольчуга, отливающая серебром, на поясе висел богато украшенный меч, а за спину был перекинут щит с фамильным гербом Берков. Остальные двое - очевидно, телохранители виконта - были копейщики королевской гвардии, облаченные в черные доспехи.

Троица медленно подъехала к кабачку "Веселая лошадь" - единственному месту в городе, где можно было поесть и переночевать. Кинув слуге монетку, Джон приказал ему накормить лошадей и вместе с гвардейцами вошел в трактир. Там они поужинали, выпили по кружке доброго шотландского эля, а потом поднялись в комнату, которую хозяин отвел им на ночлег.

Надо сказать, что"Веселая лошадь" быд все-таки довольно старым трактиром, и в стенах его было немало щелей и дыр. И именно поэтому книжник Генрих, который ночевал в соседней комнате, невольно подслушал разговор трех ночных странников.

Тут самое время немного рассказать читателям об этом книжнике. Генрих был уроженцем Ротшира, но, так как он с детства проявлял тягу к знаниям, в 17 лет он уехал в Кембридж. Теперь же, приехав после семи долгих лет учебы в родной город, он обнаружил, что его родители умерли, а в его доме уже живут другие люди. Поэтому Генрих решил остановиться в "Веселой лошади" , а потом уже решить, как жить дальше.

Генрих лежал в постели, но никак не мог заснуть из-за тяжелых дум и клопов, одолевавших его.И тут он услышал скрип двери, шум шагов и голоса за стеной.

-А ты боялся, что дело не выгорит. Я всегда говорил, что гвардейцы - это зажравшиеся свиньи, и даже мальчишка может посадить их на вертел.

-Да, но этот юнец, дворянское отродье, дрался отчаянно. Если бы не нож Говарда, тебе бы пришлось худо.

-Да, что-что, а уж ножи этот боров метать умеет. Наверное, это потому, что он слишком неуклюж, чтобы драться клинком! А, Говард?

-Заткнись, Хэл, - раздался гулкий бас - и не забывай, сколько раз я выручал твою тощую, вонючую задницу изо всяких передряг.

-Ну-ну, твоя задница уж точно воняет не меньше моей! Да что там задница - от тебя и так за милю разит перегаром.

-Хэл, успокойся. И не забывай, что, хотя ты и заколол двух гвардейцев, одному из них ты просто воткнул клинок в спину, а другой даже не успел дотянуться до меча, который лежал в отдалении. Если бы не Говард, ты бы уже давно замолчал и не заговорил бы никогда.

-Дик, но я же просто шучу! Это так здорово - мы закололи этих идиотов,и теперь у нас есть замечательные кони, оружие, доспехи и куча денег.

-Хэл, твою мать, сколько раз тебе повторять! Теперь я - Джон Берк, и ты должен обращаться ко мне на вы и называть милордом, тупая твоя башка!

-А вот я тоже не понйму, зачем тебе нужна эта затея, - неторопливо заговорил Говард. - Мы могли бы взять деньги, коней и спокойно бы смыться оттуда. А теперь нам приходится играть эту глупую роль гвардейцев, и все из-за каких-то идиотских бумаг...

-Глупцы! Да как вы не понимаете! Это тайное письмо короля Эдуарда к графу Берку, и в нем содержатся тйные сведения, очень важные для них обоих. А у Берка, как я вам уже объяснял, есть заклятый враг - барон Уолком. Эти бумаги могут послужить ему компроматом на короля, так как в них содержатся сведения, узнав о которых, графы и герцоги Англии могут здорово обозлиться на короля и даже свергнуть его с престола...В общем, что вам, ослам, объяснять, все равно не поймете. Смысл в том, что если мы отвезем Уолкому эти бумаги, а также коня, оружие и личные вещи Джона Берка как доказательство его гибели, он даст нам столько золота, что его хватит на всю жизнь!

-Но ведь нас могут и раскусить, - возразил Говард. - Ведь кто-то может знать этого Берка, а ты, я уверяю, совсем на него не похож. Да и повадки у тебя далеко не дворянские.

-Глупости! Этот юнец всю жизнь провел в столице, при дворе короля. А до Лондона отсюда далеко, да и люди его круга, которых ты так боишся, не особенно любят ездить по таким захолустьям. А владения Берков вообще находятся на дальней границе Англии, так что бояться нам нечего. Гораздо больше подозрений вызвали бы оборванцы, которые ездят с кучей золота в кошельках да на породистых конях. Тогда бы мы ночевали не в "Веселой лошади" в комнате за тридцать центов, а в каземате ротширской тюрьмы, а рассвет вообще встретили бы на виселице. А теперь спать. Завтра у нас долгая дорога - думаю вы все заинтересованы получить свои денежки поскорее.

Генрих не пропустил ни слова из разговора разбойников. "Эти люди хотят причинить вред королю Англии!" - думал он. Как умный человек - а глупых книжников не бывает в природе, - он понимал, что если эти бумаги попадут не в те руки, то может вспыхнуть жестокая война, грозящая разорением всей Англии. "Что же делать? - мучительно думал Генрих. - Бежать и рассказывать об этом горожанам, страже, хозяину замка - барону Ротширу? Нет, из этого ничего не выйдет. Люди скорее поверят знатному господину из свиты самого короля, чем безродному книжнику, только что вернувшемуся в родной город. Такой поворот событий попахивает виселицей, причем не для разбойников, а для меня. Значит, есть один выход - заняться спасением короны самому. Но в одиночку мне не справиться. Кого же позвать на помощь? Кого? - мучительно думал Генрих. - Кто мне поверит? Идея - Франк!"

Франк с детства был приятелем Генриха. По сути, они были лучшими друзьями, хотя все окружающие считали это странным. Тем не менее, они всегда были вместе - наверное потому, что дополняли друг друга.

Родители Франка были не очень хорошими людьми. Отец его много пил и часто избивал его мать - болезненную, слабую женщину. Это все и сказалось на их сыне - с самого рождения он был полным идиотом.

Хотя Франк был на десять лет старше Генриха(а с виду - так на все пятнадцать; он с детства отличался высоким ростом и недюжинной силой), так получалось, что Генрих всегда был защитником своего друга. Он, в отличие от остальных, никогда не насмехался над этим тупым увальнем, выгораживал его перед другими детьми и всегда заступался за него перед отцом Франка, который уважал Генриха за недетскую серьезность и был уверен, что "этот парень в конце концов выйдет в люди". И так получилось, что Франк любил Генриха больше, чем родную мать, и всегда его слушался. Но перед отъездом Генриха в Кембридж умер отец Франка, а затем скончалась и его мать. Сводный брат Франка давно покинул город в поисках лучшей доли. Жители Ротшира долго думали, что же делать с Франком: жить самостоятельно он был не способен, несмотря на свои года(а было ему уже почти 30),а брать в семью такого придурка и урода(надо сказать, что с виду Франк был просто страшен - рыжие волосы, редкие и жесткие, как щетина, перекошенный рот с гнилыми зубами и заплывший левый глаз) никто не хотел. Но тупость Франка, его безразличное отношение к окружающему и отношения с горожанами и сами определили его призвание. И теперь Франк был палач замка Ротшир.

Генрих постучал в каморку Франка, когда тот уже спал. Франк очень обрадовался приходу своего приятеля и все твердил:"Генрих, я наверное уже месяц или два тебя не видел!", хотя Генрих не появлялся в Ротширне семь долгих лет. Затем Генрих долго объяснял Франку, что от него требуется. "Я знаю, что ты всегда говоришь правду. Если ты говоришь, что надо убить, значит, так надо. Я тебе помогу", - заявил Франк после недолгих раздумий.

Всю оставшуюся ночь Генрих тщательно продумывал план операции. А утром, как только заалела заря, приятели пошли готовиться.

В паре миль за воротами Ротшира Генрих устроил засаду. Он знал, что к владениям Уолкома эта дорога ведет кратчайшим путем, так что разбойники будут двигаться именно по ней. Убив самозванцев, Генрих расчитывал поехать к графу Берку, отвезти ему письмо и рассказать, как погиб его сын.

Приятели протянули поперек дороги веревку - один ее конец был привязан к дереву, другой держал в руках Генрих. Из оружия у Генриха был нож, у Франка - его топор палача. Приятели засели в кусты с обеих сторон дороги и стали ждать.

Через час вдали показалась троица. Два всадника были в черном, кольчуга третьего сверкала серебром. "Они", - подумал Генрих. Когда всадники поравнялись с засадой, Генрих резко дернул веревку. Белый конь споткнулся и упал,сломав ногу и придавив собой всадника. Тут из кустов выскочил Франк: под его тяжелой секирой, словно яичная скорлупа, треснул череп неуклюжего Говарда; Хэл развернул коня и занес было меч над головой Франка, но тут в спину разбойнику впился нож, метко пущенный Генрихом.

Франк подбежал к главарю, который никак не мог выбраться из-под лошади, и занес было над ним топор, но тут разбойник закричал:

-Стой, Франк! Это же я! Я твой брат, Дик!

Это действительно был Дик - сводный брат Франка. Он покинул город лет двадцать тому назад в поисках своего призвания, но так и не нашел его и в конце концов сделался разбойником, каких много водится в лесах и на дорогах Англии.

Франк стоял с секирой над головой и напряженно думал. В его мозгу то образовывался, то расплывался смутный образ дика - близкого человека, брата, члена семьи, который качал его на коленях, когда Франк был совсем малышом. Но тут Франк огляделся и увидел Генриха, который оторопело стоял в стороне, открыв рот от удивления.

-Генрих сказал: убить. Значит, надо убить.

И тяжелая секира опустилась на череп бедняги Дика.

Обретя дар речи, Генрих кинулся к разбойнику; он упал на колени, не в силах оторвать взгляд от кровавого мессива, в которое превратилась голова брата его лучшего приятеля.

-Черт, Франк! Ты убил своего брата!

-Но ты же сам мне сказал, Генрих, - раздался над ним голос Франка.

Генрих поднялся с колен, обнял приятеля, положил голову ему на плечо и заплакал.

-Извини, дружище... Но откуда я мог знать? Прости меня, Франк...

А Франк стоял, тупо уставившись в одну точку. Он не понимал, почему Генрих плачет.

Когда трупы были закопаны, Генрих сказал Франку:

-Теперь я поскачу к графу Берку, отвезу ему бумаги и расскажу о гибели сына. А ты иди в город и веди себя как ни в чем ни бывало. Франк, ты ведь не хочешь неприятностей?

До города Франк шел медленно, внимательно смотря себе под ноги. В его мозгу кипела напряженная работа: он пытался осмыслить все, произошедшее сегодня. Но по выражению лица Франка было видно, что у него ничего не получалось...

Эльзир, отворив Франку ворота, увидел его грустный, напряженный вид и спросил:

-Что, Франк? Небось свататься ходил в соседнюю деревню, да все девки разбежались?

-Нет, дядя Эльзир. Сегодня мы с Генрихом убили троих. Среди них был мой брат...

-Что? Что ты сказал? Вы убили троих?

-Троих, дядя Эльзир. Два в черном, один в белом... Среди них был мой брат...

***

Вешал Франка уже другой палач.