Завтра (маршем) пройдусь по осени- два " окна" и если не будет дождя. И если опять не захандрю. Не перепью кофе. И не насмотюсь чего- нибудь из ряда вон ностальгического.
Фотоаппарат брать?
Литература- не прокуратура. Писать надо о том, от чего не спится по ночам....
всё бестолку, я должен признать, у меня первая настоящая писательская непруха за более чем 5 десятилетий печатания на машинке. меня можно с горем пополам простить: я долго болел и мне уже почти 70. а когда вам уже почти 70, то вы ни на минуту не забываете о возможности сыграть в ящик. но мне не дает расслабиться тот факт, что Сервантес написал самую великую свою работу в возрасте 80 лет. но сколько Сервантесов вокруг нас?
я избалован тем, как легко и просто создавал свои вещи, а вот теперь эта жалкая загвоздка.
и вот теперь в этом духовном запоре, я стал очень несдержан, наорал на жену дважды на этой неделе, один раз хряснул стаканом в раковину. поганая форма, нервы ни к черту, плохой стиль.
мне следует принять эту писательскую непруху. черт, да мне повезло, что я еще жив, повезло, что у меня нет рака. мне повезло в сотне разных смыслов. иногда ночью в постели в час или два ночи я начинаю думать о том как мне повезло и эти мысли не дают мне спать.
ладно, я всегда писал эгоистично, то есть чтобы ублажить самого себя. записывая разные вещи, я мог лучше жить с ними.
теперь же это прекратилось.
я вижу других стариков с палочками сидящих на лавочках автобусных остановок, неподвижно глядящих прямо на солнце и не видящих ничего. и я знаю, что есть и другие старики в больницах и домах призрения сидящие, выпрямившись, на постелях кряхтящие на подкладных горшках смерть - ерунда, братишка, это жизнь - трудная.
писать было моим источником юности, моей шлюхой, моей любовью, моей рулеткой.
боги избаловали меня.
однако, смотрите: мне до сих пор везет, поскольку писать о писательской непрухе лучше, чем не писать вообще.
Пишется отчаянно Потеряно Проверено на животных Бедные они, животные Проверяют на них и проверяют
Мысли, которые надо описать и запечатлеть – роятся над головушкой, не давая успокоиться. Дайте, дайте мне время, и я Вам все распишу, напишу, посоветую.
Ехать на работу без музыки в ушах просто невыносимо. Сегодня (вновь забытый мп3 плеер валяется у подушки) в ушах звучал Армстронг(...В 1971 году умер Луи Армстронг, великий джазовый музыкант....). Благодаря ему хочется жить, жадно вбирая в себя впечатления. Вчера возвращались с Вардовым в город, слушали джаз. Он сказал, что под такую музыку надо ехать в темноте куда-то далеко. Вдвоем. От себя добавила – и ночевать в уютном придорожном отеле. Где-то в Норвегии, где снега и огромное солнце. А утром – мороз и блеск.
Вот такой своеобразный интеллектуальный выпад в сторону предыдущих картинок.
Автор учится на художественном факультете ВГИКа. Нашел случайно. Очень узнал свой собственный внутренний мир. Примерно такое творится в голове у Шелавина-Кихота.
Я - трудовая пчела на белом снегу; Трудовая пчела на белом снегу. Я совершаю свои круги под стеклом; Мы станем друзьями; я знаю, что будет потом. Я знаю, что будет, и я ничего не могу.
Ты живешь здесь, твоя листва на ветру; Я только гость, я ценен тем, что уйду. Мы рвемся к теплу, как дети в зимнем лесу; Наши руки в огне, наши тела на весу; Я скажу тебе "здравствуй", имея это в виду.
А в сотах ждет мед, трепещущий и живой. В моих сотах ждет мед; ты знаешь его, он твой. Открой мои двери своим беззвучным ключом; Мне сладко быть радостью; мне страшно стать палачом. Но одно идет вместе с другим, пока в сотах ждет мед.
Я - трудовая пчела на белом снегу; Трудовая пчела на декабрьском белом снегу. Я совершаю свои круги под стеклом; Мы станем друзьями; я знаю, что будет потом. Я знаю, что будет, но я ничего не могу.
Библиотека // Объявления
