Они жили вчетвером, хотя думали, что втроём.

Одна – старая женщина. Она ходила в полинялом коричневом платье и тёплой шали. Она носила тяжёлые вёдра из колодца за домом и готовила еду, а по вечерам вязала пуховые платки и ходила продавать их на рынок.

Другая – старая кошка. Она уже плохо видела и слышала и почти весь день сидела у печки на диване с опущенными ушами. Она будила старую женщину, провожала её до колодца и обратно, а по вечерам сидела и смотрела, как хозяйка работает над узорами.

Третья – старая берёза. Её ствол был покрыт серыми морщинами, а корни растянулись далеко по земле. По утрам она стучала в окно, здороваясь с кошкой, а в сильный дождь прижималась к стеклу, и тогда они все втроём ждали, когда кончится буря.

В жаркую погоду женщина поила берёзу водой из колодца. Почти все деньги от продажи платков она тратила на еду для кошки. Так они и жили – три старухи.

Что-то ещё жило в доме вместе с ними. Какое-то невидимое и добро существо, которое показывалось только в самые тихие вечера; мягко ступая по скрипучему полу, оно подходило к дивану и вставало за спинкой, глядя на трёх обитательниц дома. И они это знали, хотя не хотели его пугать.

У старой женщины не было никого, кроме кошки, берёзы и этого странного доброго существа, как ни у кого из них не было на свете никого дороже друг друга. И все четверо хорошо знали, что если с одним из них что-то случится, то другим будет просто незачем жить. А все они были старые, и никто не знал, чей черёд придёт раньше. Иногда они все вместе плакали, и им становилось легче.

Однажды все проснулись от удара молнии. Окно было открыто, и берёза протянула свои ветви в дом. Доброе существо мелькнуло в окне – ему пора было улетать. На прощанье оно спело тихую песню, будто звало их с собой. И все горько плакали, потому что знали, что не могут уйти вместе, и что скоро их тихое счастье кончится.

Ведь не вечно жить им вот так, вместе. Годы пожирают всё, и их точно не пожалеют. Страшнее всего была неизвестность - кто из них уйдёт раньше. Что-то, что жило с ними, хранило эту тихую жизнь от времени и горя, хранило слишком долго, чтобы оставаться с ними теперь.

А странный обитатель дома улетел, и им долго казалось, что их всё ещё четверо…