В общем – то, я увидела ее не сразу.

Просто, распластавшись на белом дачном столике для игры в карты и (да! самое главное «и»!) для ведьменских танцев под луной для меня и моей сестры. Шабаши, гуляния, ну, сами понимаете, когда тебе где - то полсотни лет и жизнь только начинает закипать, бурлить, требовать ночных пуганий и страстей… Ой! - я от темы отклонилась, … распласталась, я уронила одну из рук, кажется левую, вниз, чтобы той было легче дышать. Ну…она свесилась и коснулась чего-то теплого, но явно неживого. Потрепанного.

Втянув воздух, я ощутила запах мокрой псины и ткани нитей, немного собачьих волос и человеческий дух. Думаю, это веревка, где-то толщиной в два моих больших пальца -и это оказалось именно так. При ближайшем рассмотрении она принадлежала собаке из породы гладкошерстных, черных, быстрых и умных. Последнее вытекало из качественной погрызки ее в нужных для сбега мест.

Я потянула ее на себя и сложила возле лица серой змейкой. Веревка молчала, терпеливо молчала и я - поскольку вещи просто так на пути не встречаются, тем более под руки не лезут.

- Так что?

Уже не выдержала я.

- Я …

Запинаясь, начала смущенная моим тоном веревка.

- Хозяина мне надо…

- А прежний-то где? - бросил?

Хмыкнулось мне и я перевела взгляд на небо – солнечный диск едва пересек границу обеда.

- Нет давно его…

- Умер?

- Угу…

- Угу, значит угу…

«Значит не брошенная вещичка – потекли в моей голове мысли – Хорошо, а то кинутые много ноют, да и на судьбу жалуются, потерянные и того хлеще – нос так задерут, что поди разбери – как и куда их домой вернуть. Грустно только, что это обычный поводок – не интересная будет работенка, но работа ведь!»

Вставать жуть как не хотелось, уши чесались зудом – уф – еле сдерживалась, чтобы не царапнуть себя там рукой.

- Есть пожелания?

- Нет, мне просто тепла хочется.

Пискнул голосок.

- Ладно, полежи пока тут, а я посмотрю, понюхаю воздух в округе…

Розовое свечение на мгновение озарило незваный предмет, и я поняла, что мне послали «улыбку» – робкую, но с надеждой.

Мягко спланировав на все четыре конечности, я спружинила и, уцепившись за ближайшее скопление ветреных линий, сделала легкое перемещение в несколько километров от того места, где недавно отдыхала.

Место, в котором я оказалась, решив, что это первое, что можно проверить – был зоомагазин на пересечении Центральной и улицы Пионеров, он ютился между булочной и магазином с глупым, на мой взгляд, названием “Ангелина “. Почему глупым? Пожалуй, только людям могло прийти в голову так назвать помещение, где этой Ангелины не было вовсе. Не в виде покупок и не в виде продавцов. В булочной – булочки, в аптеке – лекарства, а вот продукты из Ангелины – кажутся не то что бы странными, но подозрительными. Я сама их не пробовала, да и вам не советую.

Зато вот в зоомагазине мне нравилось, здесь витало в воздухе что-то доброе и ласковое.

- Привет, Киша!

Крикнул мне Тошка, когда, войдя в магазин, я дернула колокольчик на двери.

- Нику!

Радостно бросила в ответ ему я приветствие своего народа, и, когда он подошел, ткнулась ему в щеку своим носом.

- Холодный!

Засмеялся он и почесал мне за ухом. В ответ я только заурчала, обняв его при этом в плотное кольцо своих рук.

- В хорошем настроении сегодня?

Он смущенно (ну, сколько же можно смущаться-то?) тоже обнял меня.

- Просто день сегодня легкий, как дома, и мягкий, как ты!

- Да ну…

Недоверчиво хмыкнул он.

- Небось по делам забежала-то, а?

- Ну, Тошик…конечно по делам тоже, но с какой радостью, что к тебе…рррр…

Я игриво прикусила ему мочку уха.

- Эй! Не распугай мне посетителей и веди себя прилично!

Он нежно отстранил меня и, подняв какой-то ящик с пола, поставил его на ближайшую полку.

- Тошка…я думаю, что собаки будут тобой недовольны.

Незаметно я опять приблизилась к нему.

- Почему?

Тоша рассеянно взглянул на меня.

- Кошачий наполнитель для туалета среди подушечек с говядиной?

Я тихо засмеялась.

- Ой! И правда!

Он снова взял коробку в руки.

- Может потом?

Спросила я, и так как зажевала воротник его клетчатой рубахи, добавила:

- Ням…

Слегка приглушенным голосом, положив руку на ту помеху для внимания Тохи ко мне.

Коробка упала к нам в ноги и, открывшись, осыпала пол белыми, словно ватными, шариками. Я удивленно подняла глаза на его лицо и, увидев выражение, с которым он смотрел на меня, вздохнула и отступила.

-Провокаторша…

Буркнул он, и мне стало неудобно, я села на корточки и стала убирать бардак, который устроила. Через секунду Тоша сел со мной рядом и стал помогать.

- Прости, палку перегнула…

Мы с ним так давно обсудили тему о невозможности наших близких отношений, а я неосознанно снова подняла ее. Нет, дело было даже не в том, что моя физиология как-то отличалась от земных женщин. Даже внешние различия были не особо видны: рыженькая, не высокая девушка с золотисто-каштановыми глазами, правда, с выглядывающими из гривы волос ушами, покрытых небольшим пушком, и внутри – розовые, цвета морских раковин. А еще хвостик – длинный, нервно подрагивающий, когда я напряженно думала и вылезающий из-под платья, когда я радовалась. Более гибкое, подвижное тело, зрачки – вытянутые, не круглые, а вертикальные. И ногти, черезчур длинные, во время умеющие исчезать.

Просто нас пугала мысль о последствиях… этих отношений. Никто еще из моего Народа, пришедших из окна Вселенной, не строил свою жизнь вместе с земными обитателями: мы рядом, плечом к плечу, выполняем работу, помогаем своим Даром – умением слушать и видеть. И все. Никаких семей и тем более детей. Но к Тошику меня тянуло, с каким-то нетерпением и ноющем чувством в сердце, и он ко мне тянулся.

Я посмотрела, как он ссутулился и пытается дать мне понять, убедить себя, что он сильный – только жалеть не надо. Но я-то видела, как свет вокруг него изменился на пепельно - серый, а, значит, он загрустил.

- Так, что за дело?

Уточнил он, когда бардак был убран, коробки расставлены по своим местам, а на двери повисла табличка «закрыто»

- Не поступала ли тебе новая партия щенков?

Ответила я, расставляя на столике, возле кассы, чашки для чая.

- Поступала: добермашка и две чау-чау, колли… Кошки тебе не интересны?

- Нет!

Фыркнув, я бросила в чашку две ложки сахара и залила ее кипятком.

- Ты не хочешь рассказывать?

Тошка кивнул головой и по привычке провел рукой по лицу, убирая челку.

Чай был с ароматом каких-то цветов и ягод, немного пряностей – я принюхалась –имбиря.

- Простенькое дельце: пристроить старый поводок новому хозяину.

- Знаешь, как посмотреть.

Тошик насмешливо взглянул на меня с искорками озорства, и я на мгновение увидела себя в его глазах.

- Щенка приобретают для подарка или в семью – и все покупают новое, пожалуй, это примета такая.

- Что за примета?

От любопытства хвостик мой вылез из-под платья и стал вертеться за спиной.

- Ой! Прости…

Проследив за взглядом собеседника, я попыталась спрятать его обратно, правда безрезультатно.

- Да оставь его!

Наконец раздраженно, повысив голос, сказал Тошка.

- Я к этому спокойно отношусь… к таким вещам…ты же знаешь! Он твой! Значит, он… любимый!

На последнем слове он споткнулся.

- Так…расскажи примету.

Что бы скрыть его смущение проныла я.

- Ну…

Тоша хлебнул из чашки.

– Старые вещи хранят память о прошлом и чаще всего носят отпечаток жизни и судьбы того, кому они принадлежали. Я думаю, хозяевам не хочется для нового питомца судьбы старого, умершего, которого им поскорее хочется забыть.

«Ух, люди, - подумалось мне – напридумывают себе черт знает что и верят же!»

А вслух сказала;

- Понятненько. Но ты все же имей ввиду.

- Оки.

Мы посидели еще совсем немножко, а потом я попросила:

- А ты не покажешь мне их?

- Всегда пожалуйста.

Тоша заметно оживился, достал из кармана железный ключик, и мы направились в заднюю часть магазина, где располагались вольеры для животных.

Он шел чуть впереди и что-то рассказывал о том, как долго щенков не привозили и, когда привезли, как он несколько дней их откармливал и отпаивал, что малышку колли даже тошнило. Но я слушала в пол уха, рассматривая его лицо с немного острыми чертами. Любовалась бровями и голубыми, ясными глазами, горбинкой носа и губами, к которым хотелось прикоснуться. Высокий, привлекательный, я с грустью подумала, что должно быть он популярен у женщин своего вида, танцующий на дискотеках, поющий караоке – человек полный жизни, вечный заряд энергии.

- Ты меня слушаешь?

Тоша нахмурил брови, когда я тихо вздохнула – маленький знак, что сердце мое заныло.

- Да, конечно! Когда ж я увижу твоих питомцев, наконец, или лучше любимых детишек? - попыталась не совсем удачно пошутить я.

Дверь открылась под напором тошкиной руки и перед моими глазами возникла небольшая комната, разделенная на секции с табличками и разгороженная не очень мелкой сеткой на отдельные вольеры. Здесь я была уже и не один раз – с того момента, как Тошик, тогда еще лингвист нашего института Взаимодействия поделился со своей подопечной, которую обучал особенностям своего родного языка, мечтой организовать в ремонтной мастерской своего дяди – маленький зоомагазинчик с большими возможностями. Я еще помню свежий запах краски и стружки дерева и скрип стекла, да рам.

- Ой, какой миленький!

Я прошла вдоль вольеров, рассматривая щенков, но взгляд мой зацепился за малыша добермана. Черненький, он уместился в ладошку, когда я его взяла его к себе, еще не стойко стоящий на лапках, он лизнул мне пальцы и зевнул. Посмотрел немного карими глазами и тявкнул.

-Ну, почти, что клич самурая!

Засмеялся Тошка:

- Он самый маленький из всех.

- Если бы он был мой… - вдруг сказала я - то я бы назвала его Ричард Львиное Сердце!

- Рич?

Тошик улыбнулся.

- Достойное имя.

- Ой, посмотри – у него белое пятнышко на ноге!

Нахмурившись, Тошка пригляделся к пятнышку, на которое я показала.

- Бракованный малыш.

Констатировал он.

- Это как? Почему?

Возмутилась я, словно была задета моя честь и гордость.

- У доберманов строгий окрас, да знак должен быть под хвостом.

- Знак есть! Вот, посмотри!

Радостно кивнула я.

- И правда, Ричард – король – у него дублон – королевское пятно. Но на лапе все же не должно быть такое…брак. Жаль, я думал пристрою всех своих малышей в хорошие руки.

Тоша посерьезнел и добавил в ответ на мой удивленный взгляд:

- Обеспеченные люди любят благородных собак.

- Но деньги не есть показатель доброго сердца…

Тихо возразила я, а Тошик лишь пожал плечами.

Щенок, потыкавшись носом в мою ладонь, стал, играя, прикусывать ближайшие к нему пальцы, свесив задние лапы, словно маленький лягушонок.

Раздался какой-то шум, и Тоша обеспокоено протяну меня к себе, обняв теплыми руками. Щенок, которого из-за этого пришлось прижать к груди, недовольно заворчал.

- Ты слышишь?

Шепнул Тоша в мои нервно – подрагивающие от напряжения ушки.

Залюбовавшись щенком, я отключила свой внешний, глубокий слух и теперь, когда я напряглась, в горле что-то заклокотало, поскольку я почувствовала прилив огромной волны злобы извне.

- Это генум*.

Прошептала я и инстинктивно прижала щенка еще сильнее к себе, за что тот куснул меня чуть ниже груди, больно так куснул.

- Здесь есть запасной выход, давай тихонечко…

- А как же он?

Я кивнула в сторону двери.

- Он же не раствориться, пока не найдет выход своей энергии.

- Ты хочешь, что бы это были мы?

- Нет, но..

- Не волнуйся, Киша.

Тошка мягко потянул в сторону, как я думала кладовой двери.

- Порушит у меня там полки, коробки…и все…

Я было уж согласилась с ним и позволила взять за руку и двинуться вперед, когда дверь в помещение с грохотом вылетела с петель и грохнулась за нашей спиной, а ярко - коричневый генум с рычанием замер на пороге.

Пожалуй, этот экземпляр можно было бы сравнить с огромным чешуйчатым волкошотом, вставшим на средние, кривые ноги, с голой, до противного белесой мордой, с зелеными слюнями, стекавшими из пасти, полной гниющих зубов. Даже находясь от него на приличном расстоянии, я чувствовала зловонный запах…сродни запаха тления. Расстояние между нами он преодолел в долю секунды. Я невольно зажмурилась о страха, когда его лапа взлетела вверх, что бы с ядреной силой обрушиться на нас. Но быстр был не только он, Тошка толкнул меня на пол и бросил в зверя круглый аквариум, лежавший тут же на полу, среди другого отложенного барахла.

Зверь завыл, когда его лапа разбила стекло в тысячи осколков, что воткнулись в его лапу и морду. Некоторые из них видимо попали и в пригнувшегося Тошу, поскольку он, застонав, упал на одно колено.

Зато я, ничем не задетая, кроме волны тошкиной боли, сгруппировавшись и собравшись, уронив щенка на пол, бросилась вперед. Забыв на мгновение обо всем. Зубы мои, став острее и длиннее, впились в бок генума, а когти на лапах, полоснули его тело не хуже острой бритвы. Я заликовала, когда он повалился на пол,но скоро поняла, что зря. Он упал, навалившись на меня, отчего ребра мои странно хрустнули и на глазах выступили слезы.

- Киша!!!

Услышала я сквозь пелену боли голос Тошика.

Зверь не двигался, вскоре груз его тела на мне стал легче – Тоша приподнял его и повалил на бок.

- Киша, скажи что - нибудь!

- Ня…

Вот все, что я смогла произнести, а в уме билось: «Почему он не исчезает?» Тоша, охнув, взял меня на руки, и я сжалась, насколько это было возможно, преодолевая боль - свою и его - в комочек.

Щенки поскуливали, и, кажется, Рич повизгивал, видимо еще от страха.

Сквозь голос Тоши, озабоченно ругающего меня за храбрость,я почувствовала запах растворяющегося тела – генум, наконец, исчез. И теперь можно было спокойно рухнуть сознанием в небытие.

По пришествию дня с половиной, Тоша пришел навестить меня в капсуле Восстановления. Моим деревом, энергетического подъема была высокая Липа, на краю небольшой, пышущей зелеными травами полянки, поэтому Тошик быстро нашел меня.

Когда я увидела его, идущего в моем направлении. То радостно вскрикнула, отчего листочки дерева тихо задрожали, упоенные моей нескрываемой радостью. И пощекотав мои ребрышки – веточки вытолкнули меня из капсулы - Тошику на встречу.

- Тоша!!!!!!

Закричало мое сердце, готовое бежать ему на встречу, но организм, устало заныв, заставил меня сесть на залитую солнцем траву и удобно расположить хвост рядом. Доковыляв до меня, ведь мой герой тоже был несколько потрепан, он сел рядом, сунув мне под нос букет белых соцветий лептусов, распустившихся где-то на заре. От их пыльцы я чихнула, и мы рассмеялись. Мой колокольчиковый смех слился с его, басовитым - и вдвоем они взмыли в небо.

- Как дела, Киша?

- Нормалек, поправляюсь, как видишь.

Обычный обмен репликами и неловкое молчание.

- Я тут подумал…

Начал он и что-то вынул из –за пазухи.

- Ты будешь ему лучшей хозяйкой…

И на мои колени ложится из его рук маленький черный щенок, который тут же приветливо начал махать своим маленьким обрубком хвоста, насколько это было возможно.

- Спасибо.

Тихо шепнула я, скрывая под ресницами слезы.

- Ричард, теперь ты мой. Мой друг!

Я почесала пса за ухом и опустила на траву. Рич не стал терять времени даром и тут же начал изучать местность, вдыхая траву и гоняясь за большой махровой бабочкой из семейства шоколадных.

- Тошик…

- Киша…

Начали мы как-то одновременно.

- Сначала ты…

- Нет, лучше ты...

И я нервно почесала рукой ухо, а потом потерла нос, помогая языку, раз он сам сразу не дотянулся.

Тоша вздохнул и посмотрел на небо, я проследила за его взглядом и увидела высоко-высоко в голубизне пушистой синевы две тени парящих птиц.

- Что будет, если мы только попробуем?

Вздрогнув, я невольно хлестнула хвостиком по траве. Тошка произнес то, что витало в моих мыслях еще до того, как появился генум – тихим шумом в магазинчике.

«Нет, не выдержу.

Если его потеряю.

Я хочу быть с ним…

Сегодня – всегда!»

- А давай, не будем о том, что будет? Давай, просто попробуем стать счастливыми вместе?

Ответила ему я, и уткнулась носом в его плечо. Он обнял меня одной рукой, а вторая ласково гладила меня по волосам, нежно почесывая уши. Я заурчала от блаженства, ощутив всплеск оранжевых цветов – знак обоюдной радости. Щенок тявкнул,сев рядом с нами на попу с дублоном под хвостом.

-Эй!

Ответил ему Тошка.

- Чего это ты на нас голос повысил?

И,смеясь, вытянул что-то из кармана.

- Вот, держи, непоседа!

Я с любопытством открыла один глаз, ведь до этого я лишь довольствовалась окружающим запахом и эмоциями без картин, и увидела серую веревку толщиной в два больших пальца, которую щенок старательно обнюхивал.

- Ты ее забрал?

- Ага.

- А как же предрассудки?

- Да ладно с ними! Надо двигаться дальше, а не оглядываться все время назад!

- Фр…

Согласилась я с ним, переместившись к нему на колени, и уткнулась в его уютную и теплую подмышку.

- Ой! А ты же тоже хотела что-то сказать, да?

- Муррр.

- Киска моя ненаглядная…

Мне уже совсем не хотелось отвечать – от уюта его тела меня потянуло в сон, спокойный и чистый - от бесконечных размышлений и дум.

«Совет разрешает и ничего не имеет против создания этой семьи, считая, что сей союз пойдет на благо налаживания…»

-Бла-бла-бла…

Цапнула коготками я ведение будущего… отгоняя его подальше в недра разума…

Странно, а ведь все перемены начались с обычной веревки, толщиной в два больших пальца.