Телефонный звонок прозвучал, как сигнал тревоги. Электронные часы на стенке показывали два часа ночи. «Ну, понеслось!» – отсчитав третий по счёту «дзинь», подумал Борис. Тяжело вздохнув, неохотно снял телефонную трубку.

– Слушаю.

– Доброй ночи, Борис Петрович. Дежурный беспокоит.

– Раз дежурный беспокоит – значит, ночь не может быть доброй, – хмыкнул Гроздьев. – Извини, что не здоровкаюсь, простились всего час назад. Что стряслось в нашем «царстве теней»?

– Дорожно-транспортное со смертельным исходом.

– Так я же в дополнительной сегодня, – напомнил Борис, – а где основной дежурный следователь?

– Выехал на место ДТП, – ухмыльнулся собеседник на том конце провода.

– А меня зачем выдергиваешь? Думаешь, мне скучно одному?

– ДПСники с поста позвонили. Говорят, что ваш Хомяков в неадекватном состоянии.

– Неужели пьяный? Он же не употребляет спиртное, – удивился Гроздьев.

– Трезвый он, только в ступоре.

– Тьфу ты! Понабрали пацанов, а нам теперь расхлёбывай за себя и того парня! Высылай машину.

– Уже стоит у подъезда дома твоего, – пропел дежурный и положил трубку.

Спрыгнув с кровати, Борис стал быстро одеваться. На минуту заскочил на кухню, сунул в дипломат несколько бутербродов и бутылку минералки, вышел из квартиры.

Погодка была не самая лучшая. Порывистый ветер и мокрый снег при свете уличного освещения создавали впечатление, что кто-то невидимый открыл шквальный огонь трассирующими пулями. В лицо с силой вонзались белые «снарядики», вызывая неприятные чувства. Гроздьев, зябко поёжившись, заторопился к милицейскому «УАЗику». Забравшись на заднее сиденье, он посмотрел вверх на светящиеся уличные фонари через боковое окно. За полосой искусственного света с трудом можно просматривались свинцовые тучи, медленно ползущие с севера на юг так низко, что появлялось ощущение, как будто они цеплялись за кроны деревьев. Казалось, тополя и клёны вспарывали эту тяжёлую беспросветную массу, а из всех образовавшихся щелей, проёмов, прорех и дыр на землю сыпались внутренности в виде сезонных осадков.

Заурчал мотор «дежурки». Гроздьев закрыл глаза в надежде подремать еще, хотя бы полчасика.

– Поехали, Серёга!

– Что, Петрович, не даёт спокойно жизни молодая поросль?

– М-да, – выдавил из себя Борис.

На место происшествия прикатили минут через сорок. Дорога, покрытая тонким слоем льда, не способствовала быстрому передвижению даже при наличии двух ведущих мостов российского джипа.

На обочине трассы лежал развалившийся пополам легковой автомобиль. С расстояния, где остановился «УАЗ», оказалось невозможным определить марку покорёженной машины. Метрах в пятнадцати от неё, прямо посередине проезжей части, Борис заметил силуэт какого-то агрегата. На противоположной стороне дороги в кювете лежал тягач. Брезент полуприцепа разорван, вокруг валялись коробки различной формы. Две машины ДПС, включив проблесковые маячки, перекрывали движение транспорта. Несколько любопытных водителей из остановленного транспорта, топтались около места аварии.

«Вот и хорошо,– подумал Гроздьев, вылезая из тёплого салона «дежурки». – Понятых не надо искать». Он подошёл к инспектору ДПС Варисову, который стоял рядом с валявшейся посередине трассы крупной деталью от разбитой машины. Как оказалось – двигатель из разорванной легковушки.

Варисова, из-за его упитанности, прозвали Карлсоном. Не хватало только моторчика с пропеллером для полной схожести со сказочным героем.

– Привет, Олег! Где Хомяков-то?

– Привет! Ваш Хомяк сидит в патрульной машине и стучит зубами. То ли от страха, то ли ещё по какой причине!

Дальше пошла непереводимая игра слов и жестикуляция рук. Борис не стал выслушивать полный курс ненормативной лексики и пошёл к автомобилю, где находился молодой следователь.

– Ты чего не занимаешься осмотром места происшествия? – спросил он у Ильи, когда тот вылез из «жигулёнка», увидев идущего Гроздьева.

– Там, – Илья кивнул головой в сторону покорёженной легковушки, – люди в разбитой иномарке, – дрожащим голосом промямлил Хомяков. – Они…, – последнее слово, которое промямлил «крутой следак», получилось нечленораздельным.

Борис тяжело вздохнул. Спустя минуту он занимался привычным в таких случаях делом: документированием места происшествия.

На водительском и пассажирском сидениях застыло месиво из двух человеческих тел. Дело оставалось за малым: извлечь их из груды металла и осмотреть. Понятые на просьбу о помощи, ответили категорическим отказом. Другого ответа никто и не ожидал. Это не работа следователя, заниматься извлечением трупов из машин после ДТП, но всегда приходится её выполнять. Ему помогали Варисов и милиционер-водитель.

Ни в карманах одежды погибших, ни в машине при досмотре не обнаружили никаких финансовых средств. Это показалось странным. Загранпаспорта и визы свидетельствовали о том, что они на личном «VW» следовали в Польшу. Борис осмотрел легковушку, и ему стала понятна причина столкновения «VW» с тягачом. Покрышки-то почти лысые! Каким образом они собирались въехать на территорию Польши на технически неисправном автомобиле, – совсем не понятно. Это по России можно ездить почти безнаказанно на таком «ведре с болтами», а в Европе – не забалуешь.

Предстояло обеспечить охрану дорогостоящего груза. В грузовике находилась видеоаппаратура. Коробки, которые в результате ДТП вывалились на дорогу, собрали и загрузили в прицеп. Связавшись по рации с дежуркой, доложил ситуацию.

– Ну, и чем мы тебе поможем? У нас никого нет, чтобы выставить в охранение. Сам выкручивайся, – раздался недовольный голос из динамика.

– Как ты себе это представляешь?

– Да хоть спи там около этих видиков-шмидиков!

– Тебя бы сюда, мулдака теплокровного! – чеканя каждое слово, выговорил Борис, и в сердцах бросил трубку на сиденье машины.

Закончив все необходимые следственные действия на месте происшествия, Гроздьев заехал в милицию, молча отдал материал дежурному и, не слушая его виновато-заискивающие вопросы, пошёл домой в надежде поспать хотя бы пару часов.

* * *

На работу он пришёл около одиннадцати, хотя сначала хотел успеть на общую планёрку. Пока сходил в морг, оставив там постановление для проведения судебно-медицинской экспертизы, зашёл в прокуратуру, чтобы забрать материал, который они недавно запрашивали – время и прошло.

– Здорово, Борис Петрович! Ты почему отсутствовал на утренней планёрке? – недовольно хмуря лоб, спросил начальник следственного отделения, когда Гроздьев вошёл в кабинет шефа.

– Добрый день! Вопросы «жмурикам» задавал, – в тон начальнику ответил он.

– Как прошла дискуссия?

– Как всегда. За них эксперты отдувались по всем поставленным вопросам.

– Трезвые?

– Эксперты?

– Погибшие в ДТП!

– Не ори, я не глухой. Не хуже меня знаешь, что экспертизу не за час делают.

– Извини. Ну, запах алкоголя есть?

– Да, от Маркелова несло прилично. Видимо, вчера хорошо погулял на дне рождения.

– Да я тебя не об эксперте спрашиваю, – улыбнулся шеф, – что ты мне голову морочишь.

– Вот теперь лучше. Успокоился, разговаривать стал, как человек. Нет, запаха алкоголя от погибших мой нос не уловил. Машина выскочила на встречку либо из-за лысой резины и превышения скорости, либо водитель уснул за рулём. Тормозного пути от легковушки нет. Со слов водителя фуры, «VW» закрутило на гололёде.

– Представители торговой фирмы приехали. Большая недостача груза будет. Они только визуально осмотрели, но уже понятно, что растащили много. Охрану не обеспечили. Дежурный сказал, что у него никого из свободных ППСников не оставалось, чтобы поставить их в охранение. На тебя пытаются стрелки перевести.

– А я, где взял бы людей для охраны?! Рожу их, что ли? – «взорвался» Борис.

– Успокойся, успокойся. Ничего уже не изменишь. Уже издали приказ о проведении служебного расследования.

В воздухе повисла тревожная пауза.

– Я, так понимаю, меня крайним сделают? – вздохнул Борис.

– Пока ничего определённого не могу сказать. Бери этот материал по ДТП и занимайся им.

– Есть, шеф! Разрешите идти?

– Валяй.

Не успел Гроздьев переступить порог своего кабинета, как зазвонил телефон.

– Гроздьев слушает.

– Здравствуйте, – услышал он мягкий женский голос.

– Здравствуйте. С кем имею честь беседовать?

– Это супруга погибшего водителя Телепнёва. Когда я могу забрать тело мужа?

– Подъезжайте завтра. Сегодня эксперты сделают всё необходимое, и Вы сможете забрать..., – запнулся Борис, чуть было, не сказав «то, что от него осталось», – А второго погибшего, кто будет забирать?

– Я…Дело в том, что у него нет родственников, – интонация голоса Телепнёвой не изменилась.

– Понимаю. Жду завтра. Мне необходимо будет Вас допросить. Вы сможете ответить на мои вопросы?

– Да, конечно. До свидания.

– До свидания.

* * *

На следующий день Гроздьев пришёл на работу пораньше, чтобы подготовить необходимые документы для Телепнёвой. В коридоре, около двери его служебного кабинета, стояли трое: два молодых человека с бритыми затылками и один весьма представительного вида мужчина средних лет. Про себя Гроздьев окрестил его «интеллигентом». Когда Борис стал открывать дверь, кто-то из них спросил:

– Это Вы старший следователь Гроздьев?

Он ещё раз, уже более внимательно, осмотрел стоявших в коридоре мужчин. Интуиция подсказывала, что разговор сейчас состоится не самый простой.

– Как вы догадались? – Гроздьев сделал попытку «удивиться».

– По причёске, – ответил «телохранитель», который стоял ближе к Борису.

– Завидую вашей интуиции, молодой человек. С кем имею честь?

– Мы партнёры по бизнесу Алексея Телепнёва. Вдова поручила нам вести все скорбные дела, – пояснил «интеллигент». – Меня зовут Виталий Сергеевич.

– Разве она не приехала?

– Мы прибыли вместе, но она будет чуть позже, а пока мы хотели бы уточнить некоторые вопросы.

– Прошу, заходите. Побеседуем, если это получится.

Все трое, следом за Борисом, вошли в кабинет. Без приглашения расселись по стульям и стали рассматривать обстановку помещения.

– Ну, о чём пойдёт речь? – начал Гроздьев.

– Видите ли, в чём дело, Борис Петрович. Нам стало известно, что при осмотре машины деньг не обнаружилось, – Виталий Сергеевич внимательно посмотрев на собеседника, продолжил. – Ребята везли с собой большую сумму в долларах, но они пропали, кто-то их взял уже после аварии.

– У них не только долларов не оказалось, но и рублей. Я удивлён этим обстоятельством. Не понимаю, как ваши партнёры по бизнесу хотели проехать без денег в Польшу. Заправлять машину и то надо на что-то.

Виталий Сергеевич переглянулся со своими «охранниками».

– Ребята, выйдите, я со следователем поговорю наедине.

Они молча вышли из кабинета.

– Наши партнёры, погибшие в этой жуткой аварии, везли с собой 30 000 долларов США.

Гроздьев спокойно воспринял эту информацию.

– Вы хотите сказать, что эти деньги себе присвоил я?

– Нет, я хочу сказать, что эти деньги существовали, а теперь их – нет. Куда они могли деться?

– Дело в том, уважаемый, что на место происшествия я приехал последним. Первыми туда приехали инспектора ДПС. С ними не пытались поговорить?

– С ними мы ещё поговорим, но мне хотелось в первую очередь выяснить этот вопрос с Вами. Во всех делах главный – следователь. У него скапливается вся информация.

– Выяснили для себя что-то?

– Да, кое-что мне становится понятно. Мы с Вами ещё встретимся. До свидания.

– Всего доброго.

После ухода представителей вдовы прошёл час. Ещё минут пять, и Борис ушёл бы домой на обед. В дверь постучали.

– Войдите.

В кабинет зашла молодая, привлекательная женщина. Аккуратно убранные волосы покрыты чёрным ажурным шарфом, в руках она держала полиэтиленовый пакет, в котором сложены какие-то вещи. Борис предположил, это одежда погибшего супруга, которую вдове выдали в морге.

– Здравствуйте, – тихо сказала она. – Меня зовут Екатерина Телепнёва.

– Здравствуйте. Присаживайтесь, – указав рукой на стул, предложил Гроздьев. – Извините за формальность. Мне надо убедиться, что Вы, действительно, Екатерина Телепнёва, а не другой человек.

– Вам нужен мой паспорт? Ради бога.

Дама достала из сумочки паспорт и передала его в руки Бориса. Удостоверившись в личности посетительницы, он удовлетворённо кивнул головой и вернул документ.

– Вы хотели со мной побеседовать, господин следователь? – продолжила молодая женщина.

– Да… Надо выяснить некоторые вопросы. Скажите, пожалуйста, с какой суммой денег уехал Ваш супруг? – спросил он, продолжая внимательно рассматривать посетительницу. Её безупречное спокойствие не могло не вызывать хотя бы лёгкого недоумения.

– Я не знаю. Муж очень мало взял с собой денег, – ошарашила она своим ответом.

– Простите… Вы хотите сказать, что Ваш супруг со своим товарищем собирались посетить Польшу без наличных средств? – удивился Гроздьев.

– Мне ничего не известно про поездку в Польшу, какую сумму денег он взял с собой, и куда вообще поехал. Я бы хотела забрать его личные вещи и если ко мне больше нет вопросов – покинуть ваше заведение.

Борис положил на стол опечатанный свёрток бумаги, с имеющимися на нём пояснительными надписями. Екатерина внимательно прочитала, что на нём написано, и развернула упаковку. Там находились документы погибших. Гроздьев с интересом наблюдал за действиями женщины.

Ни один мускул не дрогнул на её лице, когда она сличала предметы по описи с тем, что имелось в наличии. Вдова ли это была? Она тщательно уложила все вещи обратно, завернула бумагу точно по краям сгибов, аккуратно положила их в сумочку, расписалась в протоколах и, попрощавшись, ушла.

«Мда, интересный расклад получается. Похоже, что будет ещё и продолжение», – подумал Гроздьев.

* * *

Прошло ещё несколько дней. Представители торговой фирмы документально подтвердили недостачу видеотехники на сумму более двадцати тысяч долларов США. Теперь начнут искать крайних, кто ответит за всех «козлов». Первым в списке основных кандидатов числился он – старший следователь Горевского РОВД.

Не успели Гроздьеву объявить выговор за не обеспечение сохранности груза, который растащили неизвестные лица после совершенного ДТП на трассе Москва – Беларусь, как на следующий день его ждал ещё один сюрприз.

Он шёл домой, мысленно «пережёвывая» события последних дней. К обочине тротуара прижалась вазовская «шестёрка», окно приоткрылось, и его кто-то позвал по имени. Борис заглянул в салон машины. На заднем сидении расположился Коля Глебов, старший опер УГРО, и жестами звал его сесть в «жигули». Плюхнувшись рядом со своим другом, Гроздьев спросил:

– Чего ты, как разведчик прячешься?

– Тебе уже шпионские страсти мерещатся? – улыбнулся Николай. – Есть тема для разговора. Вовик, сходи в магазин за сигаретами, – обратился он к водителю.

– Выкладывай, – вяло отозвался Гроздьев, когда хозяин машины оставил Бориса и Николая наедине.

– Мы пытались довести оперативную информацию до руководства, доказать, что твоей вины нет в расхищении груза.

– Что за информация? – без интереса, по инерции спросил Борис.

– Тебе знаком инспектор ДПС Варисов?

– Угу, кто же его не знает.

– У него есть грузовая «ГАЗель», которую видели в ту ночь на трассе Москва-Беларусь после того, как ты уехал с места аварии.

– И что из того? Мало ли, где её видели. Может, он ехал из Москвы, или ещё откуда-нибудь…

– В том-то и дело, что она не ехала, а стояла… под погрузкой видеоаппаратуры из аварийной фуры. Руководил этой «операцией» – сам Варисов.

– А водитель, где он-то находился? Помогал расхищать груз, который обязан сохранять?

– Про водителя фуры ничего не могу сказать. Ты сам с ним поговори, возможно, что его запугали.

– Как отреагировало руководство на эту информацию? – спросил Гроздьев после небольшой паузы.

– Сказали, чтобы мы не совали нос не в свои дела. Думаю, что «козла отпущения» они приготовили заранее, – ухмыльнулся Глебов.

– А зачем ты мне всё это рассказал?

Глебов растерялся после такого вопроса друга.

– Чтобы ты знал: тебя пытались защитить твои друзья.

– Спасибо, Коль и прости за глупый вопрос.

– Да, ладно, понимаю. До дома подбросить?

– Не надо, дойду. Подышу воздухом, а то в кабинете голова пухнет от всех этих дел.

Он уже вылезал из машины, но повернулся, чтобы задать ещё один вопрос:

– Куда увезли аппаратуру?

– В соседнюю область, сдали оптом местным бандюганам.

– Понятно, там местные менты сами давно такими же стали. Скорешились с этой нечистью. Или: наши их уже догнали?

– Немножко осталось, и перехватят знамя бандсоревнования.

Не пожелаем им удачи.

– Не пожелаем.

***

События развивались быстро. Борис и за год не успел бы «соскучатся» по представителям вдовы погибшего в автоаварии Телепнёва, но минула всего неделя, как появился «интеллигент». На этот раз один, без своих сопровождающих.

Виталий Сергеевич вошёл в кабинет, добродушно улыбаясь, как добрый старый знакомый.

– Добрый день, Борис Петрович! Вы уж извините, что без предварительной договорённости приехал к Вам.

– Это часто случатся, я привык. Входите, присаживайтесь. Хотя, что это я, у вас это неплохо получается и без приглашения, – ухмыльнулся Гроздьев.

«Интеллигент» улыбнулся. Закрыв за собой дверь, он прошёл в кабинет и сел на стул.

– Не сердитесь. Я с добрыми намерениями. Пришёл предложить Вам некоторую компенсацию за причинённый моральный вред.

– Компенсацию? За моральный вред? – искренне удивился Борис.

– Конечно. Мы неоправданно подозревали Вас в присвоении денег, которые вез с собой Телепнёв.

– А… Вот вы о чём… Да никакого вреда мне не причиняли, это ваши домыслы. Нашли деньги?

– И – да, и – нет. Мы знаем, кто их взял, но вернуть их пока не можем.

– Кто же их … заграбастал? – безо всякого энтузиазма поинтересовался Борис.

Виталий Сергеевич на несколько секунд задумался, и, посмотрев прямо в глаза Гроздьеву, ответил:

– Те, кто первыми приехали на место аварии. Мы знали об этом с самого начала, но хотели убедиться, что вы не с ними в доле.

– Если не секрет, с какими целями ваши люди ехали в Польшу, и знала ли об этом супруга Телепнёва? – прищурившись, спросил Гроздьев.

– Не всегда своих жён надо посвящать в дела. Это ответ на вторую часть вопроса. Ребята везли деньги для чеченцев, которые ведут ежедневные трансляции на радиостанции «Свободная Ичкерия». Это ответ на первую часть вопроса.

На этот раз паузу взял Гроздьев. Он молчал около минуты.

– Странно, почему Вы так спокойно доверяете мне такую информацию… И потом… Откуда у Вас такая уверенность, что ДПСники прихватили ваши деньги?

– Первое. Эта информация на сегодняшний день не актуальна, потому я Вам и сказал об истинных целях поездки в Польшу Телепнёва. Второе. Ваши ГАИшники засветились на рынке при покупке автомашин. Они даже месяц не выдержали, чтобы не поддаться соблазну, потратить украденные деньги!

– Покупка машин – не есть основание для обвинений. Это могли быть их личные сбережения, – спокойно отреагировал Борис.

Губы «Интеллигента» растянулись в улыбке. Он сделал несколько кивков головой, как бы соглашаясь с собеседником, но это был знак несогласия. Достаточно посмотреть на мимику его лица, чтобы понять суть.

– Мы знаем свои деньги, что называется – «в лицо». Они … фальшивые. Но подделка – очень высокого качества. Наши люди отслеживали этих хапуг и они попались.

– Странно. И о фальшивых деньгах Вы так спокойно сообщили, будто этот факт не существовал. Интересно, что вы намерены делать теперь, когда знаете тех, кто украли эти «баксики»?

– Я понимаю Вашу обеспокоенность. Радикальных мер по устранению заворовавшихся ментов – не будет. Но должок они вернут, – Виталий Сергеевич на несколько секунд задумался. – Нет, сейчас меня волнуют не эти твари, а то, можем ли мы помочь Вам избежать незаслуженного дисциплинарного взыскания. Только скажите – да, и репрессивные меры устранятся. Последует приказ о снятии взыскания.

– Это лишнее. Пусть всё идёт так, как идёт. Как бы потом не стало хуже: обвинят в связи с коррупцией, припомнив мне этот случай, если за меня станут хлопотать ваши люди.

– Пожалуй, Вы правы. Что же, пожелаю Вам удачи. Нам не суждено более увидеться, – «Интеллигент» протянул руку для прощания.

– Возможно. Только жизнь преподносит такие сюрпризы, о которых не помышляешь.

Гроздьев пожал руку Виталия Сергеевича, и тот вышел из кабинета.

Вскоре Борис узнал, что смена Варисова в полном составе уволилась из ГИБДД. Кто-то вышел в отставку, а кто-то ушёл по собственному желанию. У одного из бывших инспекторов среди бела дня неожиданно вспыхнула новенькая машина, сгорев дотла. Имя Варисова теперь фигурировало в оперативных сводках, как одного из членов преступной группировки Москвы.

Объявленное дисциплинарное взыскание за не обеспечение сохранности груза, у Гроздьева сняли досрочно, но все восприняли этот факт, как восстановление справедливости.

Служба продолжается. И жизнь – тоже.