Там, во мне, человек – он замерз, он от холода воет.
Ты же знаешь наверно, как воет порой человек?

Он уезжает, но разговор наш длится.
Я успеваю соскучиться, он – жениться,
развестись, стать успешным дельцом, проиграться в дым.
Он не пишет обратного, но с открыток прищурился Рим,
и мы говорим, говорим.

И вот теперь я в панике: хоть убей,
и такая в квартире тишь,
что чем дольше со мною не говоришь,
тем мне больше не по себе.

И прошу: пусть, какой угодно город - Ростов, Мадрид,
да к чёрту хоть на рога -
в обмен на пару констант: он со мной говорит,
и я ему дорога.