Василий Ворон я бы не назвал это неудачей. Скорее, поллюция, затерянная во времени. Мне было забавно перечитывать про вмятину в камне и прочее.
плюс, я давно хотел его найти, чтобы отреставрировать и вставить в общий цикл. Мне этот Хозяин Театра как-то сильно запал в душу и не хочет оттуда вылезать. Вот даже притащил фотоальбом с детскими карточками)
А в те буйные времена я себя орфографией не сильно утруждал, как и многим другим, к сожалению.

ыыыы! Когда-нибудь я обязательно начну смотреть на вещи проще!

Василий ВоронНаверно, это мой самый для меня самого значимый мой же рассказ. Поэтому какого-то отклика на него я ждал, как Татьяна ответ от Онегина, с предвкушением и трепетом. Но вот, через Рубикон пробежала лошадка со всадником, и дышать стало легче. Особенно приятно, что отзыв написали Вы, так как его я бы и лредпочёл другим.

Теперь, покончив с официальной частью, примемся же потрошить тело, что лежит перед нами:

1. Корректор. Этого мне действительно не хватает. Этот рассказ я мучил два года (правда с большими перерывами и на работе большей частью - чистой работы тут, наверно, месяцев на 7-8). За это время текст настолько замылился, что читал я его исключительно из левого верхнего угла в правый нижний. Признаю, что не прав. Сам от этого страдаю и ищу готового это вычитывать. Пробовал давать читать жене, но два маленьких ребёнка не самый подходящий для этого аксессуар. Впредь буду внимательнее, спасибо!
2. Ещё спасибо за цак - как-то он у меня спонтанно вылез сам, я его не планировал и поленился проверить. Чтобы прокомментировать уместность, мне надо рассказать больше о природе этого персонажа, что я сделаю чуть позже.
3. В моих текстах частенько (особенно жена) отмечают занудство и громоздкость оборотов, но чтобы старомодность, да ещё двухвековой давности. Обижаться и не подумаю, а вот бровь, пожалуй вопросительно изогну. Специально даже окинул "Курочку" пристальным взором и хочу полюбопытствовать - чем мы так схожи?
От упоминания Пелевина удивлюсь ещё больше - мне, разумеется, это крайне приятно (Виктор Олегович вообще единственный (на ряду с Владимиром "каллоедом всея Руси" Сорокиным) русский писатель, чьи книги я ПРИНЦИПИАЛЬНО покупаю, а не скачиваю, чтобы автору сказать "Спасибо!"), что я - неполовозрелый Пелевин, слепо ищущий материнскую грудь, но право же - где я, а где он?
4. Пьеса это не по формату, а по сути. Сейчас я вернусь к началу и поясню суть творческого замысла:
Хозяин театра родился в моей голове примерно в 2003-2004 годах, когда я близился к окончанию школы. Его дебют опубликован здесь же - "Действие I. Игроки и дева" в цикле "Пьеса". И вот там именно пьеса. Вообще изначально мне хотелось такого декадентства, мрачного, кабацкого, с лёгким привкусом готики. Что-то среднее между ранними альбомами "Агаты Кристи" (либретто, кстати, - это текст их песни, правда, на тот момент, практически новой)и сценой из того же, кстати, Пелевина ("Чапаев и Пустота", когда они сидели в кабаке и смотрели спектакль "по мотивам" "Преступления и наказания"). В оригинале эпиграф был больше, и в нём речь шла именно о пьесе, которую мы играем всю жизнь.
Поскольку данный рассказ относится к этому же циклу, я решил не нарушать традиции, благо фрагмент пьесы в тексте присутствует, хоть и написанный другим автором в другую эпоху.
Сам Хозяин театра не совсем демиург и уж точно не Мефистофель. Он никого не искушает и не выторговывает души. Он некая сущность, для поддержания жизни которая питается нашим сопереживанием действию на сцене. Если я смогу найти ещё один фрагмент этого цикла, я его помещу сюда - там как раз описан процесс кормления. Грубо говоря, само театральное действо - лишь возбудитель в нас эмоций, которыми он питается, причём незаметно для самих зрителей. Нечто подобное я, спустя после написания несколько лет, увидел в фильме чешского режиссёра-сюрреалиста Яна Шванкмайера "Урок Фауста": главного героя преследуют таинственные незнакомцы, судя по всему, демонической природы. Выглядывая из окна, ГГ видит, что они смотрят на него светящимися глазами. Когда мужчина в ужасе отходит от окна, преследователи вынимают из глаз половинки яичной скорлупы, раскрашенной светящейся краской и уходят. При этом они реально обладают магическими возможностями. То есть, магическое существо демонстрирует магию, замаскированную под театральный трюк, имитирующий магию
Особенность соплеменников Хозяина театра в ясновидении - они видят примерную картину недалёкого будущего, что позволяет конструировать более сложные и необычные образы, делая еду более "калорийной".
Я постарался подчеркнуть, насколько обильно в своей речи и поступках он использует цитаты. Просто по другому он не может - Хозяин театра фактически состоит из отголосков художественных образов, которым только предстоит появиться.
Цак оттуда же - просто он предвосхитил лет на тридцать-сорок идею Данелии. Сама идея повесить цак на ухо вместо носа продиктована, во-первых, нелепостью колокольчика в носу (что мастерски показали в "Кин-дза-дзе"), во-вторых серьги колокольчики носили главные герои "Дня опричника" Сорокина (ещё цитирование), а в-третьих, им оказалось поразительно удобно давать звонки в конце рассказа.
Наверно, как-то вот так...

Многабукаф требуют многамысльей. Хочу подумать (что в плюс произведению), так как есть и сильное, и слабое. И всё это требует мыслей. Напишу чуть позже, пока только ограничусь парой идеек:
1. Рассказ, действительно, получился слегка пупземельным - несмотря на тотальную пассивность герой все преодолевает и превозмогает. Напоминает сэра Макса из "Хроник Ехо", который вообще ничего не делая, мог всё. Ну или геймера, который очень активно использует коды.
2. Попытка автора проанализировать природу страха как минимум интересна, качественна, но местами - однобока. Об этом позже.
3. Не знаю, как другие, я этот рассказ воспринимаю, как черновой набросок "Шагов по воде" - не удивлюсь, если Птиц в конце концов и засел в том злополучном НИИ. Продолжение следует...

То есть,девочка, рассказавшая историю про кольцо, её не выдумала, а услышала, скажем, от родителей? Правильно я понял тогда хронологию(кольцо баловалось с героиней повести; кольцо вернули ювелиру; эту историю услышала девочка и пересказала ребятам; кольцо каким-то образом попало к девушке Миле; она познакомилась в лифте и вышла замуж?
Если так, то тогда да, всё ясно. Я просто подумал, что история с кольцом была выдумана девочкой и не понял, как кольцо из вымысла попало в "реальность".

Не уверен, что всё дело только в "людях запада", всё, как мне кажется более сложно. Западная культура (если говорить сейчас только о сегменте творчества) сама по себе неимоверно богата. Более того, их"деловой подход" во всём подталкивает успешную творческую идею эксплуатировать снова и снова до полного истощения (и я не считаю, что это плохо). Мы хорошо производим штучные изделия, а вот конвейер явно не для нас...
Мне близка идея философа первой половины XX века Эриха Фромма: он постулировал, что человечество растёт. Вначале мы были совсем маленькими несмышлёнышами, наполнили мир сказками и мифами, которыми пытались по детскому неумению объяснить мир. Затем, чуть окрепнув, мы встали на ножки и пошли бузить в песочнице, не научившись ещё толком играть с другими, быстро переводили дело в драку и познавали мир путём разрушения. Сейчас же мы подростки, которые еже начинают понимать, что кроме "с вертушки в щи" есть и другие способы продуктивного взаимодействия. Мы начинаем учиться уважать друг друга (или хотя бы договариваться). Получается, конечно, так себе, но какой-никакой прогресс. Но мы всё так же беспечны, лежим на диване, потягиваем нефтяно-кислородный коктейль, попёрдываем автомобильными выхлопами и нам возможность входить в социальную сеть с помощью очков гораздо интереснее полётов в космос.
По крайней мере, эта концепция оставляет нам надежду, что безволосая обезьяна когда-нибудь вырастит.

Сильно, чёрт возьми! Хорошая концовка, пробирающая

Хм... Как говорили в одном ситкоме, "от оно чо, Михалыч!"(в данном случае произносить надо с оттенком туповатого удивления). Получается интересно: вот я пропал на месяц из сетевой жизни. А вот вчера хлебнул пива, выкурил любимую трубку и как-то неожиданно снова оказался здесь. Оставил после месячного простоя комментарий на ТОТ САМЫЙ РАССКАЗ (ну Вы поняли...) и решил почитать свежего. Опять Вы! Мне бы спать столько же, сколько Вы пишите, чессслово! Сымаю шапку с лысой башки!
Ну это так, рюшечки да расшаркивания. Ежели по тексту, то, пожалуй, не буду нудить, как обычно по мелочам, а просто поделюсь ощущениями, так как резонирует.
Как психолог, работающий с детьми, не могу не отметить важность того, о чём речь шла в начале - о самодостаточности ребёнка. Сам за это борюсь и, к сожалению, в первую очередь с родителями. Нынешние репродуктивные особи действительно дают мало путей реализации своим детям - тут уж взаправду выбираешь между писюном и компьютером.
А вообще мне это эссе напомнило чудесную сказку ныне покойного немецкого писателя Михаэля Энде "Момо" (в России его больше знают по сказке (хотя какая, к чёрту сказка - книга для взрослых с очень тонким психологизмом!) "Бесконечная история" или "История конца которой нет").
В "Момо" рассказывается история девочки-бродяжки Момо, которая жила в руинах древнего амфитеатра, но она была окружена заботой и любовью: взрослые её любили за то, что она их внимательно выслушивала и уже одним этим помогала им решить проблемы (кстати, сам автор - профессиональный психолог), а дети любили с ней играть, потому что, лишённая игрушек, Момо всегда придумывала оригинальные игры, всегда разные и интересные.

Потом в город пришли Серые Господа, призраки, похищающие у людей время и заставляющие взрослых вс время суетиться, забывая обо всём, кроме "своего ценного времени, которое нельзя трать на всякую ерунду" (вроде заботы о близких или умиротворения). Поэтому все взрослые стали покупать своим чадам дорогие новороченные игрушки, чтобы компенсировать отсутствие ласки. Но вот незадача: новые игрушки могли делать что-то одно: робот только шагать, пожарная машина мигать лампочками и проч.) Детям это быстро надоедало и они шли играть с Момо во что-то ЖИВОЕ. Тогда Серые Господа решили обезвредить девочку своими методами. Вот что они сделали:
"…Спустя некоторое время – это случилось в особенно жаркий полдень – Момо нашла на каменных ступенях куклу.
Уже и раньше случалось, что дети забывали здесь дорогие игрушки, с которыми им надоедало играть. Но Момо не могла вспомнить, чтобы у кого-нибудь из детей видела эту куклу. А она не могла бы ее не заметить, ведь кукла была не простая.
Она была почти такого же роста, как Момо, и сделана так натурально, что ее можно было принять за маленького человека. Но она выглядела не как ребенок, а как шикарная юная дама. На ней было короткое красное платье и деревянные босоножки на высоких каблуках.
Момо заворожено рассматривала ее. Когда она через некоторое время притронулась к ней, кукла захлопала веками, задвигала губами и произнесла несколько квакающим, как из телефона, голосом:
– Добрый день. Я Бэбигёрл, автоматическая кукла.
Момо испуганно отпрянула, невольно ответив:
– Добрый день. Меня зовут Момо.
Кукла опять задвигала губами и сказала:
– Я принадлежу тебе. Все будут тебе завидовать.
– Я не верю, что ты принадлежишь мне, – ответила Момо. – Я скорее думаю, что тебя здесь кто-нибудь позабыл.
Она взяла куклу в руки и высоко подняла ее. Та опять задвигала губами и сказала:
– Хочу иметь много-много вещей.
– Вот как? – ответила Момо. – Я не знаю, найдется ли у меня что-нибудь подходящее. Но подожди, я покажу тебе мои вещи, и ты сама выберешь, что тебе понравится.
Она взяла куклу и спустилась с ней через пролом в стене в свою комнатку. Достав из-под кровати коробку, она разложила перед куклой свои драгоценности.
– Вот, – сказала она, – это все, что у меня есть. Если тебе что понравится, скажи.
И она показала кукле разноцветное птичье перо, красивый камень, золотую пуговицу, кусочек цветного стекла. Кукла молчала, Момо толкнула ее.
– Добрый день, – квакнула кукла. – Я Бэбигёрл, совершенная кукла.
– Да, – сказала Момо, – это я уже знаю. Но ты хотела себе что-то выбрать, Бэбигёрл. Вот видишь эту красивую розовую раковину? Нравится она тебе?
– Я принадлежу тебе, – ответила кукла. – Все будут тебе завидовать.
– Ну да, это ты уже говорила, – ответила Момо. – Но если ты ничего не хочешь выбрать, то, может, поиграем, а?
– Хочу иметь много-много вещей, – повторила кукла.
– Больше у меня ничего нет, – сказала Момо.
Она взяла куклу и опять вылезла с ней наружу. Там она посадила совершенную Бэбигёрл на землю и уселась напротив нее.
– Давай играть, будто ты пришла ко мне в гости, – предложила Момо.
– Добрый день, – сказала кукла. – Я Бэбигёрл, совершенная кукла.
– Как это мило, что вы меня посетили! – ответила Момо. – Откуда вы, уважаемая дама?
– Я принадлежу тебе, – продолжала Бэбигёрл. – Все будут тебе завидовать.
– Но послушай, – возразила Момо, – если ты все время будешь говорить одно и то же, никакой игры не получится.
– Хочу иметь много вещей, – ответила кукла, хлопая ресницами.
Момо попробовала начать другую игру. Когда из этого тоже ничего не вышло, еще одну, потом еще и еще. Ничего не получалось.
Если бы кукла не умела говорить, Момо сама отвечала бы за нее и получился бы прекрасный разговор. Но Бэбигёрл своими словами только портила всякую беседу.
Момо охватило чувство, какого она до этого никогда не испытывала. И так как чувство это было совсем новым, потребовалось какое-то время, чтобы Момо поняла, что это – скука.
Момо растерялась. Охотнее всего она просто бросила бы эту совершенную куклу и принялась бы играть во что-нибудь другое, но почему-то не могла от нее оторваться.
В конце концов Момо осталась сидеть, пристально уставившись на куклу, а та в свою очередь уставилась голубыми стеклянными глазами на Момо – будто они друг друга гипнотизируют.
Наконец Момо отвела взгляд в сторону – и испугалась. Неподалеку стоял элегантный пепельно-серый автомобиль, она и не заметила, как он подъехал. В машине сидел господин в костюме цвета паутины, в жесткой серой шляпе. Он курил маленькую серую сигару. И лицо у него было пепельно-серое.
Очевидно, он уже некоторое время наблюдал за Момо, потому что кивнул ей, улыбаясь. И несмотря на то, что полдень был жаркий и воздух дрожал от солнечного зноя, Момо вдруг стала мерзнуть.
Человек открыл дверцу машины, вышел и направился к Момо. В руке он нес свинцово-серый портфель.
– Какая у тебя прекрасная кукла! – проговорил он своеобразно-беззвучным голосом. – Все друзья будут тебе завидовать.
Момо пожала плечами и промолчала.
– Наверное, очень дорогая вещь? – продолжал господин.
– Не знаю, – смущенно ответила Момо. – Я ее нашла.
– Что ты говоришь! – воскликнул Серый господин. – Вот счастливица! Везет же тебе!
Момо опять промолчала, плотнее завернувшись в свой огромный мужской пиджак. Холод усиливался.
– Мне, однако, кажется, что ты не особенно радуешься, – сказал Серый господин, слабо улыбаясь.
Момо покачала головой. Странное чувство охватило ее: будто все ее друзья навеки исчезли из мира – нет, будто их никогда и не было! Будто все они жили в ее воображении. Вместе с тем она почувствовала нечто предостерегавшее ее.
– Я некоторое время наблюдал за тобой, – продолжал Серый господин, – мне кажется, что ты вообще не знаешь, как надо играть с такой замечательной куклой. Показать тебе?
Момо удивленно взглянула на него и кивнула.
– Хочу иметь много-много вещей, – внезапно заквакала кукла.
– Вот видишь, малышка, – сказал Серый господин. – Она сама все объясняет. С такой замечательной куклой нельзя играть, как с обыкновенной, это же ясно. Если ты не хочешь, чтоб тебе было с ней скучно, надо ей все время что-то предлагать. Смотри, малышка.
Он подошел к автомобилю и открыл багажник.
– Перво-наперво ей нужно много платьев, – сказал он. – Вот, например, прелестное вечернее платье…
Он вынул его и швырнул в сторону Момо.
– А вот шуба из настоящей норки. А вот шелковый халат. А вот костюм для игры в теннис. И лыжный костюм. И купальник. И костюм для верховой езды. И пижама. И ночная рубашка. И еще одна. И еще…
Он бросал вещи в кучу между Момо и куклой.
– Вот, – сказал он и снова слабо улыбнулся. – С этим ты можешь поиграть для начала, не так ли, малышка? Ты думаешь, что через несколько дней опять станет скучно? Но тогда надо предложить кукле еще кое-что…
Он нагнулся над багажником и опять стал выкидывать вещи:
– Вот, например, настоящая маленькая сумка из змеиной кожи, с настоящей губной помадой и пудреницей. А вот маленький фотоаппарат. А вот теннисная ракетка. А вот кукольный бинокль, тоже настоящий. Вот браслет, ожерелье, серьги, кукольный револьвер, шелковые чулки, шляпа с пером, соломенная шляпа, а вот весенняя шляпка, вот бадусан для ванн, а вот дезодорант для тела…
Он на минуту замолчал и испытующе посмотрел на Момо – как она скованно сидит на земле посреди всех этих вещей.
– Ты видишь, – продолжал Серый господин, – все очень просто. Надо иметь все больше и больше вещей, тогда никогда не будет скучно. Но может быть, ты думаешь, что совершенная кукла в один прекрасный день захочет иметь вообще все на свете и тогда опять станет скучно? Нет, малышка, не беспокойся! На такой случай мы имеем для Бэбигёрл подходящего партнера.
И он вынул из багажника другую куклу. Она была такой же величины, как Бэбигёрл, была такой же совершенной, с одной лишь разницей: это был молодой человек! Серый господин посадил вторую куклу рядом с первой и объяснил:
– Это Бэбибой! Для него тоже имеется богатый гарнитур.
И если это все – все – опять станет скучным, тогда мы найдем для Бэбигёрл подружку, и у этой подружки тоже есть гарнитур, который впору только ей одной. А у Бэбибоя найдется подходящий друг, а у того опять друзья и подружки. Ты видишь, никогда не будет скучно! Можно продолжать бесконечно, и всегда останется еще что-нибудь, что ты можешь себе пожелать.
Говоря это, он вытаскивал из багажника машины одну куклу за другой – казалось, его багажник бездонный – и расставлял их вокруг Момо, которая все еще неподвижно сидела на месте и испуганно смотрела на Серого господина.
– Ну? – спросил он наконец, пыхтя сигарой, пуская густые облака дыма. – Поняла ты теперь, как надо играть с такой куклой?
– Поняла, – ответила Момо.
Она вся дрожала от холода.
Серый господин с довольным видом кивнул, затягиваясь сигарой.
– Ты, конечно, хотела бы оставить все эти прекрасные вещи у себя, не так ли? Хорошо, малышка, я дарю их тебе! Ты все это получишь – не сразу, но одно за другим, понимаешь? – и еще много, много чего другого! И тебе не надо за это ничем расплачиваться. Только играть должна ты со всем этим так, как я тебе объяснил. Ну, что ты на это скажешь?
Серый господин улыбнулся ей с нетерпением, но так как Момо ничего не говорила, а только серьезно смотрела на него, он торопливо подсел к ней:
– Теперь твои друзья тебе больше не нужны, понимаешь? У тебя будет достаточно развлечений, если все эти прекрасные вещи будут принадлежать тебе, к тому же ты все время будешь получать все новые и новые, не правда ли? Ты же хочешь этого? Ты хочешь иметь эту замечательную куклу? Ты непременно хочешь ее иметь, не так ли?
Момо смутно почувствовала, что ей предстоит борьба – более того: что она уже втянута в эту борьбу. Но она не знала, как бороться и с кем именно. Ибо чем дольше она внимала странному гостю, тем сильней испытывала к нему то же чувство, что и к кукле: она слышала голос, который говорил, она слышала слова, но не слышала того, кто говорит. Она покачала головой.
– Что такое, что? – спросил Серый господин, приподняв брови. – Ты все еще недовольна? Современные дети, действительно, слишком требовательны! Может, ты скажешь мне, чего этой роскошной кукле еще не хватает?
Момо смотрела в землю, задумавшись.
– Мне кажется, – сказала она тихо, – мне кажется, ее нельзя полюбить..."

Полный текст сказки: http://modernlib.ru/books/ende_mihael_andreas_gelmut/momo/read_1/

Мне кажется проблема современных детей именно в этом - игрушки их не учат думать, а только поглощать уже готовые формы. Как-то вот так...

И, если честно, не до конца понятная концовка с фотографией. Разъясните недалёкому?

Ув. тов. Ворон!
Во-первых, простите долгое молчание - мировой бульон по эту сторону монитора требовал не посредственного участия. Но вот, все хромосомы на своих местах, можно и вернуться сюда, с превеликой радостью и вздохом облегчения.
Увы, судя по всему, другие не скажут - ибо рассказ, который я опубликовал недавно и который считаю лучшим своим сыном, так как потратил на него два года из отпущенных мне, до сих пор никак не прокомментирован. А хочется летящих камней, рассекающих кожу и указующих, где броня тонка и нужна доработка. Надеюсь, мы говорим об одном и том же произведении, и посему жду с нетерпением Ваших замечаний.
Во-вторых, святой отец, я действительно грешен - ибо тороплив. Мне тяжело перечитывать написанное и искать в нём ошибки, особенно - стилистические, я на них близорук. Поэтому остро нуждаюсь в корректоре,как слепой в поводыре.

По поводу Вашей концовки - очевидно, что Ваша интерпретация исторического пути безволосой обезьяны, хоть и интересна читателю, но не является самоцелью. Бог с ней, с дальнейшей биографией Идущего, но обидно, что его внутреннее становление осталось прерванным... У любой воды есть берег, к которому должны рано или поздно привести шаги. Но вот где он?

Мой, как обычно, длинный комментарий почему-то похерился (причём дважды!), а писать его мне заново лень, так что распишу конспективно по пунктам:
1. Желязны лучше прочесть, так как сам автор, один из прижизненных классиков американской НФ, его ценил выше других своих произведений, а ещё можно послушать очень красивый радиоспектакль по нему же: http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=372580
2. Ярбро можно не читать - она для подростков. Мне просто повезло прочитать её в правильном возрасте.
3. Кастанеду не читал, но честно загрузил в книжку, посему «женский вопрос» снимаю с повестки.
3. Идея с альтернативной историей и отсутствием "оригинального" Христа хороша, но требует интеграции в сам текст и не очень ясно: если нет исторических персонажей "наших", то откуда там Будда, Заратустра, Иван Грозный, Пилат и проч.? Или это «эффект бабочки»?
4. Обрезание – это очень хорошая деталь. Во-первых, она полностью реализует авторский замысел о подчёркивании культурного обособления евреев (благо их самоидентификация исторически строилась именно на религиозной принадлежности), так что в точку! Во-вторых, это очень наглядная иллюстрация способностей главного героя изменять свой физический облик. Без этой ремарки была бы не так понятна сцена встречи Марии с «Иисусом» после воскрешения, когда она его не сразу узнала.
5. Жалко, что интересный внутренний конфликт (быть в тени или причинять людям добро) вроде бы пошёл на какую-то эволюцию, но так и не был разрешён в рамках произведения из-за резкой и внезапной концовки. Ощущение некой незавершённости сюжета.
6. Андроид-голем, по прошествии времени и пожёвывании матчасти, мне кажется, уместнее обозвать гомункулом. Хотя морфологически эти китайские болванчики ближе к големам (вылеплены из глины, оживают при магическом ритуале с использованием написания заклинания), но по контексту, скорее, это, всё-таки, гомункулы, искусственные люди, созданные путём алхимических операций. Учитывая подчёркнутую в эпизоде значимость алхимии, скорее всего Идущий Вспять делал гомункулов, тем более, голем относится к более поздней эпохе и вообще к мистической традиции средневекового иудейства. А в Древнем Китае, я думаю, был некоторый дефицит евреев-кабалистов. Или это понятие, андроид», ближе к главному герою в его «родном» времени?
7. Тема «обмирщения» евангельских преданий мной сильно любима, поэтому читать было вдвойне интересно. Жаль только, что Вы обошли стороной искушение в пустыне и изгнание демонов из стада свиней – на мой взгляд, самые интересные истории Нового Завета. В рамках данного сюжета очень советую рассказ Леонида Андреева «Иуда Искариот» и роман Жозе Сарамаго «Евангелие от Иисуса» (он принёс автору одновременно Нобелевскую премию в области литературы и отлучение от католической Церкви, что, по моему мнению, есть первейшая рекомендация к прочтению).
8. Очень-очень-очень понравилась концепция оторванности главного героя от своей «паствы», что они все – тупые быдланы, по сути, ждущие формального повода устроить резню. Особенно хорош Симон и пассаж, что будь он скалой, на нём было бы хорошо строить что-нибудь эдакое…

Я тут очень давно не появлялся - а тут смог выбить интернет на работу и... надо же как-то организовывать трудовой досуг. А Ваши произведения как раз мне на главной страничке попались.
Правда, я только сейчас заметил, что автор и там и там - Вы.
Жаль, с кольцом история оборвалась - самый, по моему, интригующий сюжет)

Хм... Хочется взять кристалл с множеством граней и повертеть в руках, осматривая его с разных сторон, отмечая, что под одним углом свет играет лучше, чем под другим... Итак:
Начну чисто с технической вещи, которая ударила по глазам: Иван Грозный, всё-таки, был одним из ПОСЛЕДНИХ, а не ПЕРВЫХ Рюриковичей (если только автор не имеет его значительность в данной династии, но тогда это требует уточнения, так как лично я воспринял это как временной указатель).
Вообще сцена с Грозным, мне кажется, не совсем логична - Иван Васильевич был не самым кровожадным правителем эпохи (тот же Генрих VIII, убивший целую толпу собственных жён, князь Дракула "Колосажатель", Елизавета Батори, купавшаяся в крови девушек, и многие, очень многие другие...)
Ещё такой момент: в эпизоде с терракотовой армией уместнее было бы существ из глины назвать големами, так как андройд ближе к научной фантастике, а описываемые создания очень сильно напоминают еврейскую легенду о големе.
Потом лично мне не очень понятно следующее:
Кто такой Элеазар (в разговорах с ним явно ощущается, что он "в теме", закралось подозрение, что это воплощение слепого шамана из начала истории или какой-нибудь коллега Идущего, тоже попавшего в другое время, даже манера говорить ГГ в эти моменты становится другой, более простой что ли? Прошу уточнений).
И ещё: судя по поведению, Идущий Вспять не отождествлял себя с историческими фигурами - будучи "Христом", он, по идее должен был помнить, какую плачевную роль сыграла для человечества Христианская Церковь. А получается, что, поселившись в Индии, он с удивлением обнаруживает, что "опаньки, да я ж Христос, Сын Божий!" Либо у него плохо с историей, либо при перемещении в начале повести случилась амнезия.
Да и проведя столько веков среди людей, он мог бы понять, что фразы типа "я принёс вам не мир, но меч..." будут ЭТИМИ людьми восприняты несколько в ином ключе... Ну да ладно, вопрос мотивации персонажей, безусловно, интересен, и я, если у автора, появится такое желание, с удовольствием обсужу его, но сейчас хотелось бы обратить внимание на другое.
Сюжет невероятно интересен, у меня почти половина рабочего дня ушла в трубу! Но тем больнее его неожиданная кончина. Мне вспоминается "Война и мир" - тоже, казалось бы, на Фоне полного здоровья, Толстой вдруг обрывает сюжет и начинает оторвано от событий книги рассуждать на тему.
Конечно, Идущему Вспять было легко отрастить заново крайнюю плоть, но едва ли это послужило бы ему поводом оттяпыввать её без нужды. Так же и с сюжетом, ему чего-то не хватает в конце, пусть и крошечного кусочка кожи.
И заключение, где автор уже напрямую, игнорируя сюжет, обращается к читателю, я бы, будь в авторских туфлях, убрал. Во-первых, идея поданная вначале как красивая притча и метафора, в конце бьёт в лоб, лишённая былого изящества. Во-вторых, ощущение, что историю прервали на самом интересном месте, усиливается чувством подмены: в истории было ещё столько "прикольных" моментов (тот же Третий Рейх или движение хиппи), до которых вот-вот доберётся автор (тем более, после достаточно монотонного, на мой взгляд, "евангелия от Василия"), а тебя за уши выдёргивают из истории и сажают за парту!
И, опять-таки, на мои вкусовые рецепторы, автор очень часто обращается к теме половых притеснений. Я не против равноправия женщин (хотя, мне кажется, это как раз случай того самого освобождения рабов, не понимающих свободы, в повести - но это другой разговор). Та эпоха вообще не отличалась гуманизмом. Не только к женщинам, но и вообще ко всем. А женщинам ГГ явно сопереживает больше, чем детям или больным. Хотя для него, по идее, нет большой разницы, кому сопереживать, и он должен одинаково сострадать всем испытывающим мучения...

Я люблю ощущение, что нахожусь с автором на одной волне. Пускай это ощущение крайне субъективно (а потому - часто ложно), но всё равно чертовски приятное. Где-то в середине у меня мелькнула мысль, что главный герой, до кучи окажется и Сен-Жерменом, и точно как-то окажется связан с Иисусом. Ни в коем случае не хочу ставить это в укор предсказуемости (благо, в рамках сюжета это очевидный и логичный поворот событий), просто делюсь впечатлениями.
Ещё один субъективный плюс - похожесть произведения на уровне ассоциаций на горячо мной любимые книги - "Князь света" Роджера Желязны и цикл романов Челси Куин Ярбро о графе Сен-Жермене.
Первый описывает мир другой планеты, где живут потомки колонистов с погибшей Земли. Ими правит бывший экипаж корабля, укомплектованный в своё время индивидами со сверхспособностями (умение силой мысли воспламенять предметы, насылать иллюзии, манипулировать атмосферным электричеством и проч.). С помощью технологий развив свои "таланты" и добившись практически бессмертия, эти люди провозгласили себя богами и, построив общество по образцу Древней Индии, стали жёстко пресекать любую попытку технического прогресса и общественной эволюции. Главный герой - один из опальных "богов", считающий своим долгом избавить человечество от гнёта своих бывших коллег. Одним из шагов борьбы с "Небесами" было учение Будды. Приняв на себя роль Просветлённого, мятежник постарался пошатнуть традиционную веру индуистов. В ответ "боги" послали убийцу, дабы пресечь распространение опасного учения. Однако, тот настолько проникся учением лже-Будды, что сам стал его учеником и, в отличие от наставника, действительно достиг Просветления. Когда же убить бунтаря явился сам Яма-Тхарма, бог смерти, бывший убийца вышел на бой с ним, понимая и принимая неизбежность своего поражения.
Вторая же представила биографию французского мага в виде вампирской саги. Мол, Сен-Жермен, на самом деле древний вампир, помнящий ещё античность, который путешествует по миру, так же страдая от жестокости и невежества людей и, по возможности, стараясь облегчить им жизнь.
Спасибо, что заставили меня вспомнить эти книги!

Итого:
Очень интересная история с хорошей, грамотной, самое главное - умной начинкой. Но с небольшими шероховатостями (концовка, вопросы к мотивации в ряде моментов, навязчивость темы притеснения женщин и т. д.), которые нисколько не умаляют интерес и "запойность" при чтении произведения!

Вначале подумалось о Пелевине - уж даже думал как-нибудь съязвить - и дети ужастики в темноте рассказывают и стреле там фиолетовой место нашлось... Однако ж, вот почти весь рабочий день незаметно пролетел. Мощно! Сюжет интересный, живой.
Только в последнем эпизоде, про стул, речь Дарьи Никитичны, как мне кажется, слишком простонародная. А так большое удовольствие получил, спасибо!

Нет, смысла до меня ещё не передавали. Написали строчку, да. Но тогда она была о другом. Строчка-то чужая, а интерпретация моя.

Насчёт продолжения не знаю... Может быть ;)

У меня со стихами всегда так... Эх...

Я вообще больше от идей Лао Цзы танцевал)

У Разембаума не спёрто, ротому что не знаю, о какой песне идёт речь. А за формой я особо и не гнался. Зачем пьяным стройный вид?

Именно существование к бытию)

Спасибо за критику и признание)