"Как водится в таких случаях, могилу для некромантки вырыли на перекрестке дорог, забросали тело камнями и сровняли землю, чтобы никто не догадался." (с)Л.Астахова
Говорили – плачь, как другие девочки, пой как другие девочки – тоненьким голосочком, русалочкой на дубу. Дружи, как другие девочки, дрожи,как другие девочки – и умрёшь, как другие девочки – прикусив губу. Будь, говорили, слабенькой, будь, говорили,сладенькой, будь, говорили, нежною – хитростью всё бери. Будь, говорили, лёгонькой, будь, говорили, мяконькой, будь, говорили шёлковой, бархатной изнутри.
Где ж они, эти девочки, эти демоны в рюшечках, боги в розовых бантиках, шёлковых лепестках? Прячутся, что ли, девочки, плюшевые игрушечки, ящерками в пустынях сахарного песка?
Да вот же они, эти девочки – якшаются, с кем ни попадя – с любым, кто сколь-нибудь опытен, (но первыми не звонят!) Язвительны эти девочкии – ранят острыми шпильками, но любят – мечтать, сюсюкаться, котёночков и свинят.
***
Им смешны лады, которые мы берём, и усердие, с которым мы ноты тянем. Они пахнут мандарином и имбирём, эти девочки с ухоженными ногтями.
Эти девочки лягаются и орут, эти девочки наращивают свой панцирь, и со временем сквозь липовую кору – не пробиться к ним и не проколупаться.
Зло и мастерски они причиняют боль, нападая на таких же борзых, кусачих – эти девочки с изломанною судьбой, эти воины за право носить Версаче.
Их трофеи прибегают, как псы, лакать, как лекарство, как панацею от лютой скверны – наши души, полные мёда и молока, бескорыстные, присягающие на верность.
Эти девочки в один из похожих дней – Оглянутся вдруг и поймут, что – гнезда не свили. Эти девочки всё красивее и бедней. Право, пусть бы лучше уродливей, но счастливей.
***
Господи, вот бы мне в эпики – в руки меч, в башню меня, под замок, под матрас – горошин. Вряд ли, наверное, игры бы стоили свеч, не будь благоверный супруг мой таким хорошим. Признайся мне, ты ведь, Боже, его творил пообразнее, поподобнее многих прочих; мне кажется, он унаследовал руки твои, и волосы унаследовал. Даже очень.
А мне бы изящества, плавности бы (и праща, наверное, тоже бы вовсе не помешала…) Хотя, научи меня, Господи, лучше – прощать (Да, это когда – не казнить за любую шалость).
Пряма ли дорога из вечной незыблемой тьмы к Тебе, или – длинная лестница в рай витая? Я здесь, я молюсь Тебе через глаза и умы всех тех, кто хотя бы однажды меня читает – таких же заблудших Твоих поросят, как и я; и дай мне, Боже, всегда созерцать в них лик Твой, а не адские полчища чёрного воронья.
Прости меня, я не учу наизусть молитвы. Да что там! – с моим благоверным, с моим царём мы даже не венчаны – мирно живём во блуде; священник пугает, что, ежели вдруг помрём, то Царствия нам Небесного, мол, не будет. Но мы ведь едины! – попробуй-ка там разыщи в едином котле, кто венчан, а кто – не венчан, и я никогда не желаю сторонних мужчин, как он, говорит, не желает сторонних женщин.
Душа нараспашку, над шапкой – щербатый нимб, – такой он, мой дивный, мой светлый, – за мной, гриппозной, придёт; или я, не дождавшись, скользну за ним: мне, право, без разницы – лишь бы не слишком поздно. Вдвоём, вне подлунных условностей и широт, мы вылупимся птенцами и станем – где-то в раю, как Адам и Ева наоборот – глядеть друг на друга, не зная, что мы – одеты.
(с)
Елизавета Яровая
дымка // Чтоб был легендой - день вчерашний, Чтоб был безумьем - каждый день! (c)// Но кто же, как не мы, любимых превращает в таких, каких любить уже не в силах мы?(c)
Утром, когда сон переходит в тяжёлую, вязкую дрёму, я долго не размыкаю глаз, ворочаюсь в постели или лежу не шевелясь, и за моими веками комната, в которой я заснул, изменяется, преображаясь в ту или иную комнату, где я спал прежде; я вспоминаю, где было расположено окно, занавешенное тяжёлыми шторами, выходящее на север или на восток, лапы деревьев или морскую гладь, что можно увидеть за окном, и тут же оно исчезает, на его месте возникает шкаф, стены сдвигаются, потолок вытягивается вверх, и я оказываюсь уже совсем в другом месте, под другим одеялом, которое представляется за мягкой гладью пододеяльника или простынки то вербльюжьим пледом, то скользким красным полотном с пухом внутри. Сон возвращается ко мне на мгновение, но не закрывает ощущение комнаты целиком, и я чувствую, что не усну больше, что нужно будет вставать, окунать ноги в тапочки, подходить к шкафу, где бы он не оказался, брести на кухню, но страх заставляет меня терпеть, пытать себя недвижением, потому что я помню, как вечером мои ногти ели зелёные мыши.
Они приходят в сумерках или уже ночью, когда я, измученный недосыпанием и страхом уснуть, опускаю веки и вижу вертолёты, взмывающие в голове, переворачивающие меня на простыне; тогда я вижу, чувствую, что уже забираются, воодушевлённые моей отстранённостью и покоем, вверх по ножкам кровати эти зелёные светящиеся зверьки, тихонько шагают по одеялу, а потом залазят внутрь, стремясь к пальцам моих ног. Моя усталость невероятна, и нет никакой возможности сопротивляться, я только борюсь со сном, а может, без борьбы уснуть не даёт пронизывающий меня ужас, когда мыши начинают обгрызать ногти и ороговевшую кожу на моих ступнях, иногда лишая к утру меня пяток, так что я не могу встать, не избрызгав пола кровью и не запачкав любимые тапочки.
Мышеловки никогда не помогали; однажды я, после особенно тяжёлой ночи, проснувшись, обнаружил зажатым в ловушке свой палец, посиневший и обгрызенный до кости; чтобы не беспокоить доктора, я просто заклеил его пластырем; но без этих клещей для мышиных хвостов, без этой надежды, что хоть одна из мышей будет поймана, я не могу подготовить себя ко сну, не могу чувствовать себя спокойно даже вечером, когда сон ещё не так близко и мышей можно не бояться; поэтому они всегда вокруг меня, лежат рядом, под одеялом.
Отдых начался с того, что я вспомнила, ЧТО забыла %))))) И тем не менее - здесь Лисёнок, мама, солнце, море, воздух, спать, Лисёнок, басейн, книги, кофе, что-нибудь поесть, воздух, горы, звёзды... Думаю, что как только обалдение от новизны ситуации закончится, обнаружится и еще что-нибудь. И всё - моё! :))
Любить людей трудно, а не любить - страшно (с) Flame.
Вот тебе латы, щит, шлем и копье, а коня, дорогой мой, ты сам добудешь в бою. Когда-нибудь где-то кто-то тебя убьет, но мысли об этом лишь жизнь испортят твою.
Не думай о пораженьях – они далеко. Сегодня ты должен быть весел, выбрит и рад. Сожми же копье своей юной мощной рукой, вперед, на войну, мой прекрасный новый солдат!
Не бойся врагов, трибунала, сумы, тюрьмы. Заставь окружающих думать, что ты – счастливый. Ты должен мучиться так же, как мучились мы - в противном случае будет несправедливо.
Выйди сухим из воды и целым из драки. Будь беспринцИпным, циничным, злобным и хитрым. Помни про долг, новобранец, и перед атакой фронтовые сто грамм не превращай в поллитра.
Нечего хныкать и падать в траву лицом! Встань и иди – этот город должен быть взят. Да, я б тоже хотел всю жизнь просвистать скворцом, но как сказал классик: видно, никак нельзя.
Это две недели отдыха. Плавать в Чёрном море, загорать, гулять по ночам под звёдзным небом, любоваться полной Луной, находить новых, замечательных друзей. Отдых ото всего. Это безумно здорово! И даже пасмурная погода дома не омрачает мои эмоции и впечатления. Я счастлив!:)
Ночь-незнакомка
Тропа лета
Рассвет встречал
И закат тоже
Корчил рожицы с друзьями:)
Взбирался на Башню Константина
И лазал по древней я крепости
В общем, отдохнул на славу я!:) И я доволен этим. Очень:)
насильное прививание города приведёт ктому, что я возненавижу само название - впрочем, я ведь и так ненавижу змей
дымка // Чтоб был легендой - день вчерашний, Чтоб был безумьем - каждый день! (c)// Но кто же, как не мы, любимых превращает в таких, каких любить уже не в силах мы?(c)
нет-нет, я не занимаюсь самобичеванием - что-то вроде соцопроса или теста реакции
дымка // Чтоб был легендой - день вчерашний, Чтоб был безумьем - каждый день! (c)// Но кто же, как не мы, любимых превращает в таких, каких любить уже не в силах мы?(c)
Библиотека // Объявления
